Дипломат признал, что ответственность Турции за происходящее в соседней стране выросла, хотя и отказался назвать группировки, пришедшие к власти после свержения Башара Асада, протурецкими или подконтрольными Анкаре. По словам Фидана, Турция заинтересована в сохранении целостности Сирии и отсутствии конфликтов между оппозиционными группами. Неизбежно возник вопрос и о возможной турецкой военной операции против курдов, контролирующих часть территории на северо-востоке Сирии. 

Курды в настоящее время остаются самым многочисленным народом, не имеющим собственного государства. Большое число курдов проживает в Турции, Ираке, Иране и Сирии. В течение всего XX века часть курдов выступала за создание собственного государства, однако все четыре ближневосточных страны, в которых проживают курды, по понятным причинам сопротивляются подобным устремлениям. Как рассказывала старший научный сотрудник Центра евро-атлантической безопасности МГИМО Юлия Кудряшова, наиболее свободно с политической точки зрения курды чувствуют себя в Ираке, где у них есть собственная автономия. В Иране курдское меньшинство находится под жёстким контролем теократического режима. В Турции в 1990-х шли полномасштабные боевые действия со сторонниками независимости Курдистана, крупнейшим объединением которых была и остаётся Рабочая партия Курдистана. Позднее с некоторыми лидерами курдов Анкаре удалось найти компромисс, и крупные боестолкновения прекратились. Но члены РПК, признанной в Турции террористической организацией, продолжили вооружённую борьбу, организовывая теракты и диверсии против турецких силовых структур. После начала гражданской войны в Сирии курды де-факто создали свою автономию и там, отвоевав её у правительственных войск и боевиков ИГИЛ*. Кудряшова отмечала, что члены РПК базируются в том числе в приграничных районах Ирака и Сирии и оттуда совершают атаки на турецкую территорию. Такая ситуация Анкару, естественно, не устраивает. Армия Турции регулярно проводит ответные рейды против курдских вооружённых формирований, но сейчас, кажется, появился шанс на более серьёзную операцию, с помощью которой Турция может рассчитывать на длительное время обезопасить свою границу.

Дело в том, что оппозиционные группы, начавшие наступление против режима Асада в конце ноября и уже к 8 декабря взявшие Дамаск, почти открыто поддерживались Анкарой. Президент Турции Реджеп Эрдоган незадолго до успешного взятия столицы заявлял, что рассчитывает на завершение марша оппозиции без происшествий и потрясений. Пока главные силы Хайят Тахрир аш-Шам** и других противников Асада двигались на Дамаск, Турция параллельно преследовала свою главную цель – ослабление военизированных формирований курдов. Курдские отряды на волне отступления армии Асада заняли крупный город Дейр-эз-Зор, вблизи которого расположены НПЗ и нефтяные месторождения, но уже спустя несколько дней контроль над ним был потерян. Более того, протурецкая повстанческая группировка «Сирийская национальная армия» (СНА) отбила у курдов Манбидж, находившийся под их властью несколько лет. 

Сейчас появляется всё больше свидетельств того, что Турция может готовиться к введению в занятые курдами районы непосредственно своих вооружённых сил для более быстрого разгрома противника. Наблюдатели фиксируют скопление турецких войск вблизи границы, что вызывает беспокойство в Вашингтоне. Источники в руководстве США утверждают, что Белый дом призывает Анкару к сдержанности, но остаётся неясным, готовы ли США предпринять более решительные действия для защиты курдов.

В упомянутом выше интервью глава турецкого МИД Хакан Фидан утверждал, что Турция хотела бы избежать конфликта с США из-за курдского вопроса, а ответственность за борьбу с террористами в первую очередь лежит на новых властях в Дамаске. Впрочем, министр оговорился, что вмешательства Турции не будет лишь в том случае, если сирийское руководство сможет самостоятельно справиться с террористической угрозой. Ещё более однозначно высказался президент Эрдоган. Он заявил, что пришло время нейтрализовать террористов на севере Сирии, и Турция готова вмешаться, чтобы обеспечить безопасность своих южных границ и предотвратить вербовку новых боевиков в ряды РПК. Это может говорить о том, что турецкая операция против курдов в Сирии если не неизбежна, то очень вероятна.

Дополнительную решимость турецкому руководству может придавать скорое вступление в должность избранного президента США Дональда Трампа. Кандидат политических наук Камран Гасанов напоминает, что во время первого срока президентства Трампа у него сложились хорошие отношения с Эрдоганом, хотя и не лишённые некоторых разногласий. Именно при Трампе США прекратили поставки вооружений курдским ополченцам. Также американская сторона не препятствовала военным операциям Турции на севере Сирии, а Трамп приветствовал борьбу Анкары против РПК. Турецкий лидер уже заявил, что рассчитывает на плодотворные переговоры с Трампом по сирийской проблематике. И не факт, что Эрдоган будет тянуть с началом операции и ждать одобрения от 47-го президента США, ведь такие переговоры лучше вести с сильных позиций, когда успехи турецкой армии уже будут налицо. Конечно, у военного сценария немало издержек в виде новых волн беженцев и дипломатического осуждения, в частности, со стороны Евросоюза. Но, как напомнил директор Центра изучения современной Турции Амур Гаджиев, решение курдской проблемы в Анкаре воспринимают как непременное условие собственной безопасности и территориальной целостности. Поэтому стремление разгромить курдские вооружённые формирования вполне может перевесить аргументы против наземной операции.

*— ИГИЛ, ИГ — организация признана террористической и запрещена в России.

**— Хайят Тахрир аш-Шам, ХТШ — террористическая группировка, запрещенная в России.

Алексей Черников