Музей является одним из филиалов Всероссийского музейного объединения музыкальной культуры им. М.И. Глинки.

Дар святого брата

Историю этой легенды можно было бы начать словами из Евангелие…   «Вначале было…» – только вот начала не было!

Около 3 тыс. лет назад в Египте появляется Царь Скорпион и первые фараоны Раннего царства. До этого «правили боги» – и некому измерить сотворенный ими мир и, тем более, предшествовавший ему Хаос. Вот из той «тёмной», доисторической эпохи,  в страну фараонов пришли золотые таблички с символами – дар богов. Позднее они стали для фараонов инструментом предсказателей будущего – карты Таро. Знания, зашифрованные в картах посвященные считали столь важными, что хранить их доверили «самой сильной из страстей» – игре в карты, как говорил о ней Пушкин.

Во второй половине 18 века «русская Венера» Наталья Голицына, будучи в Париже, безнадежно проигралась в карты – игра называлась… «Фараон». Тогда она обратилась за помощью к любовнику Сен-Жермену. Его настоящее имя никто не знает, но известно, что за псевдонимом Saint-Germain (germain - двоюродный брат, родственник – фр.) скрывалась ключевая фигура оккультного подполья Европы, человек стоящий у истоков месмеризма, член или даже, глава братства «Луксор» (город мёртвых в Египте), с которым увязывают расцвет спиритизма в Европе и Новом Свете. Сен-Жермен не дал Голицыной денег, но открыл секрет трех карт и она отыгралась. Позднее графиня открыла этот секрет проигравшемуся внуку, который успешно повторил опыт бабушки.

Эту невыдуманную историю А.С. Пушкин и взял для работы над повестью «Пиковая дама».

На выставке представлена гелиогравюра с портрета кисти Рослина молодой графини Натальи Петровны Голицыной.

Надвигающиеся революционные события во Франции заставили Наталью Голицыну уехать из Парижа в Санкт-Петербург, где она поселилась на пересечении улиц Малой Морской и Гороховой в доме 10 – «дом Пиковой дамы».

Последние дни своей жизни П.И. Чайковский провел напротив «дома Пиковой дамы», в доме своего брата Модеста, где жаловался на какого-то человека в чёрном, гуляющего под окнами дома графини, а иногда заглядывавшего в окна комнаты композитора…

Когда в «голове – далече с руками не сходно»

Чайковский был первый, кому директор Императорских театров И. А. Всеволжский предложил написать оперу по повести А.С. Пушкина «Пиковая дама». Либретто было уже готово – его написал брат Чайковского Модест Ильич. Однако, Пётр Ильич отказался, сочтя сюжет недостаточно сценичным. И тогда за оперу взялся ученик Чайковского – Н. С. Кленовский.

Спустя какое-то время Чайковский увлекся сценой в комнате графини и, резко поменяв решение, взялся за работу над оперой.

Чтобы уединиться, Чайковский уезжает в Италию, во Флоренцию. С ним едет только слуга его брата Назар Литров, человек малограмотный, но, всё же, способный писать и, что очень важно, имевший привычку вести дневник. Вот, к примеру, отрывок из этот дневника.

«Пётр Ильич рассказывали, как они утром в рассеянности зажгли у фортепиано свечи и спустя несколько времени заметили, что голова или в голове – далече с руками не сходно. Наверно в эту минуту в голове роились рой музыкальных ноток, и они ловили и выпущали и несколько вместе соединяли, и в это время и рукам была нужна работа, – что они несознательно и зажгли во время ясного дня эти свечи» (Литров Н.Ф. 27 февраля 1890 года).

Портреты Всеволжского и брата Чайковского Модеста Ильича, дневники Литрова, партитура «Пиковой дамы» с рукописными правками Петра Ильича, несущих «дыхание» той эпохи, представлено в экспозиции.

История разделилась надвое – до «Пиковой дамы» и после

Гоголь, Чайковский, Иванов, Тарковский и много других русских гениев ездили в Италию, чтобы создавать свои произведения, наверное, этому есть свои глубокие причины.

Чайковский, будучи во Флоренции, создал «Пиковую Даму» за 44 дня, что считается очень малым сроком для (написания) оперы.  Уже заканчивая работу над «Пиковой дамой», Чайковский отправил письмо своему племяннику Владимиру Давыдову в Санкт-Петербург, в котором Пётр Ильич пишет  племяннику, что теперь вся история для него делится на два периода. От Сотворения мира до создания «Пиковой дамы» и от создания «Пиковой дамы» и далее. А ведь к тому моменту уже написаны балет «Спящая красавица», 1-й концерт для фортепьяно с оркестром et cetera.

Неразгаданная загадка «Пиковой дамы»

Напомним, что Чайковский, правя либретто «Пиковой дамы», во многом отступил от первоисточника. В повести Пушкина, Герман – циничный авантюрист, влюбивший в себя Лизу только чтобы приблизиться к графине. В опере Герман страстно влюблен в Лизу и разрывается между этой любовью и тайной трех карт.

Лиза, отчаявшись, чувствуя себя брошенной Германом, идет на набережную (Зимней) Канавки. Здесь звучит ариозо «Ах истомилась я горем». В опере Лиза бросается в воду и гибнет, но в повести Пушкина такого нет, нет и в либретто Модеста Ильича – этот эпизод Пётр Ильич вписал собственноручно. То же касается и Германа: в опере он сходит с ума и стреляется, в повести – нет.

19 декабря 1890 года в Санкт- Петербурге в Мариинском театре состоялась мировая премьера оперы «Пиковая дама». Зрители приняли оперу с восторгом, пресса, кажется, тоже. Чайковский чувствовал себя триумфатором, дарил свои фото с автографами, на одном из них, подаренному певцу Павлу Дунаевскому на премьере, Пётр Ильич подписался «автор Пиковой дамы».

Однако, в начале 1891 года её сняли с репертуара, что глубоко травмировало композитора.  Ни музыковеды, ни историки искусств не могут дать точный ответ на вопрос «почему сняли?» Версий немало…

На выставке есть великолепный эскиз сцены на набережной (Зимней) Канавки, сделанный для постановки в Берлинской государственной опере (Staatsoper Berlin). Автор эскиза Народный художник России Илья Глазунов.

Здесь же представлены другие эскизы к этой опере, выполненные его супругой Ниной Виноградовой-Бенуа.  Костюмы на этих эскизах отличаются стилистическими особенностями 18 века. Надо отметить, что эти эскизы большая редкость, но по случаю выставки они предоставлены галереей И.С. Глазунова и Бахрушинским музеем.

Кстати, почему костюмы 18 века, ведь сюжет повести развивается в 30-х годах 19 века? В повести да, но в опере Чайковский перенес действие в18-й век – не только посредством костюмов 18 века, но и прибегая к цитатам из оперы Андре Гретри «Ричард Львиное Сердце». Зачем Чайковскому понадобился этот анахронизм – об этом увлекательно рассказывает искусствовед Александра Хомякова.

Осторожные экскурсии в безумие

«Люди жаждут интереса, чудес и осторожных экскурсий в безумие», –  подметил философ и поэт Евгений Головин.

Так вот, в «Пиковой даме» всего этого более чем…

Однако позитивно-научное и чудесное вначале 19 века еще не пришли, как это будет в первой половине 20 века, к изумившему всех союзу. Времена старой графини и Германа – это 30-е годы 19 века. Поэтому Пушкин тонко балансирует на этой грани между чудом, мистикой и позитивной наукой. Достоевский назвал это «верхом искусства фантастического», так что в конце не ясно: то ли перед вами выходцы из иного мира, то ли всё это происходит в воспаленном сознании Германа.

В период работы над «Пиковой дамой» Пушкин серьезно интересуется медициной, точнее психиатрией. В его библиотеке появляются труды Франсуа Лере «Психологические фрагменты о безумии» (Лере – ученик Ф. Пинеля – основателя психиатрии). Знакомится Пушкин и с «Руководством для врачей» Йозефа Франка, где есть большой раздел психиатрии.

Арию Германа исполняли многие выдающиеся певцы, но только один из них подошел к изучению этой роли, как к серьезной научной работе. Это блистательный тенор Николай Печковский. Он служил в Мариинском театре, в ту его эпоху, когда театр назывался Ленинградским государственным академическим театром оперы и балета им. С.М. Кирова. Печковский, готовясь к роли Германа, около двух месяцев посещал психиатрические клиники, наблюдал, с разрешения администрации, за пациентами, консультировался с психиатрами по интересующим его вопросам. «Герман жил во мне всегда», – признавался он коллегам.

Музыковед и историк оперы В. М. Богданов-Березовский находил его исполнение образцом психологической драмы: «И пение, и игра Печковского были пронизаны глубоким чувством, исполнены психологической правды. Интонационный строй, и ритмический пульс партии резко изменялся от картины к картине, эмоционально накаляясь, точно так же, как пластинка, вначале сдержанная, затем становящаяся порывистой, моментами пароксической. Пожалуй, ни у одного из других исполнителей роли Германа я не слышал такого изобилия оттенков выразительности в пределах какой-нибудь небольшой фразы».

На выставке представлены: портретна фарфоровая статуэтка Николая Печковского и его портрет на вазе, изготовленные на Ленинградском заводе.

Принадлежность к разным жанрам не дает права сравнивать оперу Чайковского «Пиковая дама» и роман Булгакова «Мастер и Маргарита», хотя в обоих произведениях страстная любовь дается авторами в «оптике» психического расстройства, сумасшедшего дома, в обоих случаях активное взаимодействие с Инферно.

Впрочем, это различие жанров не так уж и ощущается, если вспомнить сколько музыки в романе Булгакова – Штраус, Шуберт, джаз (Аллилуйя!), Чайковский («Евгений Онегин»), народные песни. Кроме того, множество музыкальных фамилий: Берлиоз, Римский (1/2 от Римский-Корсаков). Кстати, в ранних вариантах романа, глава Массолита имеет фамилию Чайковский и лишь в окончательной редакции Булгаков меняет ее на фамилию Берлиоз (все это с увлечением обсуждалось на Булгакоском фестивале этим летом).

Елена Образцова: «…Это была мистика»

Не секрет, что многие певцы и актёры побаиваются участвовать в  «Пиковой даме», особенно в главной роли. Знаменитую оперную певицу Марию Максакову, например, увезли в больницу прямо с репетиции «Пиковой дамы».  Не повезло и Герману – Печковскому, он получил 10 лет лагерей по 58-й статье. Однако же, и там не унывал, а ставил, находясь в заключении, сцены из любимой «Пиковой дамы». Нет возможности в статье пересказать все случаи фобий – вполне обоснованных, кстати, в связи с участием в опере «Пиковая дама».

Но самая лучшая в мире Пиковая дама – Елена Образцова была в жизни женщиной сильной и ничего не боялась. Но, даже она подмечала, что ей почти всегда удавалось подчинить себе роль, – а вот графиня в «Пиковой даме» подчиняться не хотела. «Это была мистика, – вспоминала Елена Образцова, – «я никогда не знала (когда пела партию Пиковой дамы – С.К.) что будет дальше».

На выставке представлено платье Елены Образцовой, в котором она пела партию «Пиковой дамы». Оно не такое феерически роскошное, как было у Елены Васильевны в Вашингтонской опере, но это чёрное платье … Элегантное и … как бы это сказать – ощущаешь какой-то холодок стоя рядом.

Гипсовый бюст графини, автором которого является Исидор Фрих-Хар (один из тех прекрасных ваятелей, кому мы обязаны своей любовью к ВДНХ) можно назвать «изюминкой» экспозиции. Его мало кто видел.  Сильная работа, на которую небезопасно заглядываться подолгу, ведь правы были римляне, говоря fortis imagination generat casum (сильное воображение порождает событие) – особенно под оперу Чайковского «Пиковая дама», сопровождающую осмотр экспозиции.

Еще одно роскошное платье из музея Большого театра – платье Лизы. Лиза – образ брошенной, отчаявшейся женщины. Михаил Булгаков в «Белой гвардии» назвал брошенную Тальбергом Елену Турбину – Лизой из «Пиковой дамы».

Но, певица Маквала Касрашвили, несмотря на роковую неизбежность и трагический финал ее героини, сумела вдохнуть в образ Лизы скрытую силу и благородство, что-то от Татьяны Лариной.

На выставке много интереснейших экспонатов и каждый предмет – интерактивен. Это как ссылка в компьютере, выводит все на новые подробности, разумеется с помощью искусствоведа.

Завершающим штрихом этой великолепной экспозиции можно назвать карандашный рисунок А. П. Снегиревой-Юргенсон, на котором П. И. Чайковский запечатлён за игрой в карты (за раскладыванием пасьянсов или за игрой с партнерами в винт). Это знак, «времен связующая нить», – в общем, игра продолжается…

Сергей Коршунов