Не впадаем ли мы в ситуацию, характерную для СССР, когда люди куда больше интересовались международными, чем внутренними делами? Насколько близка к народу власть, и адекватно ли реагирует она на вызовы времени? Во многом на эти вопросы отвечают только что обнародованные результаты социологического исследования «Левада-центра», показавшие, что 52 процента россиян считают себя аполитичными, а более 60 процентов - избегают контактов с государством и надеются только на себя.

Аполитичная наша аполитичность…

Судя по всему, жители России перестают воспринимать власть как защитницу своих интересов, и государство сегодня для многих наших сограждан отождествляется, скорее, с вороватыми чиновниками и «беспредельными» правоохранителями – пищу для таких отожествлений дают периодические аресты министров, губернаторов и чиновников рангом пониже, а также правоохранителей, в домах которых хранятся миллиарды. Политическая апатия – так можно охарактеризовать нынешнее политическое самочувствие россиян. Даже остающийся высоким рейтинг Путина на фоне снизившегося в марте на 10 процентов рейтинга Медведева, – это, скорее, результат внешнеполитической деятельности президента. Правда, и показатели успешности внешней политики в сознании россиян пока по-прежнему отождествляются с ростом количества врагов и нарастанием градуса противостояния, то есть, с тем, что в любом нормальном обществе воспринимается как раз как провал внешнеполитического курса руководства страны.  

Но для начала все же посмотрим, что показал опрос «Левада-Центра».

Итак, более половины наших сограждан не готовы лично участвовать в политической деятельности, и еще 28 % сомневаются, что будут в ней участвовать. Для сравнения: январские опросы 2012 года накануне президентских выборов показали, что таковых было соответственно 47 и 31 %, а в 2015 году – 38 и 33 %.  Два года назад 5 % россиян были готовы к политической активности, а 18 % были политически активны «в какой-то мере». Сейчас к активному участию в политической деятельности готовы только 3 % россиян, а 13 % готовы участвовать «в политике» «лишь частично».

Вообще, россияне все больше дистанцируются от занятий политикой. Так, 30 % респондентов считают, что «политикой занимается власть», 26 % признаются, что «ничего не понимают в политике», 25% вообще на политику «наплевать», 23% уверены, что «все равно ничего сделать нельзя», а потому нечего и тратить зря время на политику, 15% и вовсе считают политику «грязным делом», 6 % по советской привычке «боятся выделяться», а 5 % опасаются преследования со стороны властей «за политику».

Интересно, что год назад, в мае 2016 года, ФОМ провел очень похожее социологическое исследование, и тогда был зафиксирован рекордный с 2001 года интерес россиян к политике. Правда, речь тогда шла в основном о внешней политике, которой «активно интересовалось» 48 % респондентов, а более 60 % опрошенных ответили, что «внимательно следят за внешней политикой», и уверены в том, что руководство страны уделяет внешней политике «столько внимания, сколько нужно». Но, опять же, это, скорее, было отражением «крымской эйфории», когда в сознании россиян произошло «наслоение» внутренней политики на внешнюю.

Сегодня опросы дают примерно такую же картину. И в этом нет ничего удивительного. Возможно, люди, как это было в СССР, подсознательно переключаются на внешнюю политику, когда власти не занимаются политикой внутренней. Во внешней политике есть некий достаточно отвлеченный от жизни обывателя «спортивный интерес», там есть «образ врага», и есть простые понятия», вроде «наши» и «не наши». Да и критиковать, скажем, Обаму или Трампа куда проще и безопаснее, чем «наезжать» на чего-то там недоделавшего главу своей районной управы. Потому критика главы районной власти – это уже критика на власть вообще. Со всеми вытекающими из «критикующего» последствиями.

А потому люди привычно усаживаются перед телевизором, чтобы поругать дурака Обаму или обманувшего наши надежды Трампа, хотя по соседней улице бегает нерадивый начальник домоуправления, а на другой соседней улице - обманувший надежды депутат.

Впрочем, тревожные колокольчики тренькали уже и в прошлогоднем опросе ФОМ, показавшем, что 49 % россиян вообще не интересуется никакой политикой, ни внешней, ни внутренней, а 27% считали, что власть уделяет слишком большое внимание внешней политике в ущерб политике внутренней.

Перед тем, как «покончить» со статистикой, вспомним данные еще одного опроса «Левада-Центра», показавшего, что 38 % россиян одобряют протестные акции, прокатившиеся по стране 26 марта. Столько же наших сограждан – против подобных акций. А это означает, что сегодня Россия балансирует на острие ножа, и о того, куда сместится тот баланс, напрямую зависит общественно-политическая ситуация в стране в ближайшие два года.

«Ниспадающий тренд одобрения деятельности правительства и органов власти идет с 2015 года», – говорит замдиректора «Левада-Центра» Алексей Гражданкин, – «Но пока нельзя говорить о формировании в стране новой протестной волны».

Закончим же «цифровую» часть статьи достаточно жесткими, но во многом справедливыми словами политолога Аббаса Галлямова:

«Путину выгодна аполитичность и быстрый ход президентской кампании. Политизация же работает против власти. Мода на протест возвращается, и чем меньше люди интересуются политикой, тем лучше для власти. Тем не менее, в сентябре на региональных выборах протестная активность только укрепится».

Признак бродит по России…

Социологические опросы показывают весьма неприятную вещь, а именно - растущее взаимное отчуждение народа и власти. Впрочем, сначала правильнее было бы говорить об отчуждении власти от народа. Ведь если избиратель приходит на выборы и голосует именно за этих людей, значит, он все-таки надеется на то, что это будет ЕГО власть, которая займется защитой его, избирателя интересов, и будет прислушиваться к его, избирателя, голосу. Но потом как-то так получается, что власть этого избирателя не слышит, а когда он выходит протестовать, -  тащит в кутузку. Выходит, власть наказывает человека за то, что сама не смогла с этим человеком нормально договориться о том, как сделать жизнь в стране не только веселее, но и лучше.  

Слышит ли сегодня власть глас народа? При всем огромном количестве всяких-разных «опросных» порталов вроде московского «Активного гражданина» - не слышит. Результат – массовое отчуждение людей от политической системы. А это, выражаясь словами все того же господина Галлямова, «важнейший признак грядущих радикальных реформ или даже революции».

Нужна ли России революция? Упаси, Боже! Хочется думать, что мы исчерпали лимит великих русских революций еще в ХХ веке. А потому лучше вспомним сказанное премьер-министром Столыпиным более ста лет назад:

«Нам не нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!».

И здесь мы с Петром Аркадьевичем полностью согласны. Но вот Россия в начале прошлого века с ним не согласилась. Потому что и в той России народ был сам по себе, а власть – сама по себе. Ну, никак они не пересекались. Чем это кончилось – все знают.

Все знают, чем закончилась и история СССР. Где народ и партия, несмотря на красивые плакатики, развешанные на каждом углу, не были едины. И народ, строивший коммунизм, был аполитичен, несмотря на все политзанятия и целую армию лекторов общества «Знание».

Потому что и в России, и в СССР, и в Европе, и в Америке, и даже в Африке, заниматься политикой – значит, требовать от власти реальных действий, а не болтовни на тему «в Багдаде все спокойно», и «к нам подползает жуткий враг».  

Каждый рожденный в СССР с молоком матери всасывал простую истину: занимающийся политикой выделяется из толпы. А за это могут и на голову укоротить. И – укорачивали.  

Увы, сегодня ничего не изменилось, и в России по-прежнему рискованно критиковать власть, а уж тем более требовать, например, ее сменяемости. И хотя сейчас за политику  головы на Лобном месте не рубят, но проблем можно получить целый воз и по полной программе, мало не покажется. И так получается даже не потому, что власть такая кровожадная, а потому, что она уже создала свою систему политических отношений. И, спасибо господам Суркову и Володину, «расчистили политическое поле», где у каждого политика и у каждой партии – своя строго отведенная роль. Эти – командуют, те – вроде как в оппозиции, но «системной», а любого влезшего «с улицы» тут же обзовут «несистемщиком».  Плохо одно, это обилие ролей и партий никак не выражает, судя по опросам «Левада-центра», интересы народа, для выражения интересов которого, они якобы существуют.

В результате в стране нет ни вменяемой цивилизованной оппозиции, ни гражданского общества, без которого в стране и не будет вменяемой оппозиции. Но вот беда – власть не доверяет народу и остается «вещью в себе», потому в стране нет вменяемой цивилизованной оппозиции и гражданского общества, без которого нет вменяемой оппозиции, без которой нет адекватной власти…

Кто, когда и как прервет это движение по замкнутому кругу?

Шумели площади и улицы вставали дыбом…

Пока на этот вопрос нет ответа. Зато есть одна единственно правильная партия, под руководством которой «Единая Россия» уверенной поступью идет к горизонтам капитализма. Есть квази-оппозиция, которая столь же уверенной поступью идет на выборы за выделенной Сверху квотой мандатов. Есть время от времени бегающие по площадям «несистемщики», сидящие на вкусных западных грантах.

И есть народ. Которому в единственно правильную партию хода нет, ибо он не чиновник, в квази-оппозиции все места заняты, а «несистемщики» тоже не дураки грантами делиться.

Куда идет народ?

Народ уходит в себя.

И не ходит на выборы.

Когда партии занимаются имитацией политической деятельности, а в стране проходят вроде как настоящие, но тоже отрежиссированные выборы, результат которых сможет угадать даже последний двоечник, народу становится скучно с такой властью. Чужая это для него власть, потому что не он ее формирует, не ему она служит, и не перед ним отчитывается.

Полезно ли все это самой власти? Полезно ли России параллельное и никак не пересекающееся сосуществование власти и народа? Нет, конечно.

«В странах с более гибкими механизмами регулирования социальных процессов дело может ограничиться мелкими неприятностями вроде победы Трампа», - пишет наш старый знакомец Аббас Галлямов, – «Однако в случае с нашей политикой все может пойти по гораздо более жесткому пути».

Уж не о цветной ли революции, на к ночи будь помянуто, говорит господин Галлямов? Вот ведь, уже было у нас в 2011-2012 годах, когда шумели площади, и улицы вставали дыбом, вопил Навальный, хулиганил Удальцов, и гарь покрышек жженных едким дымом парила над могилами отцов…

Понимает ли власть опасность этаких романтических всплесков?

Понимает, конечно. Вот и президент только что заверил: не допустит он никаких там «цветных революций». И правильно сделает, что не допустит. Но, как умный и весьма информированный человек, он не может не понимать, что всякая «цветная революция» - только верхушка айсберга, в основе которого лежат нерешенные внутренние проблемы и внутренние противоречия страны. А еще – отрыв власти от народа, рождающий отрыв народа от власти. 

«Люди интуитивно начали чувствовать, что в стране что-то пошло не так», – говорил в мае прошлого года политолог Алексей Калачев, – «Но что именно «не так», людям пока непонятно.

Можно, конечно, валить все на мироеда Сороса, и козни тупых советников тупых американских президентов. Но там, где граждане уже не воспринимают себя частью государства, и более того, этого государства боятся, не желая иметь с ним никаких дел, и без супостата Сороса может случиться всякое. В том числе и очень разноцветное. Тем более что технология эта уже обкатана на многих странах, от Йемена до Украины. Да и у нас «технологи» уже порепетировали на Болотной в 2011-2012 годах, и отечественных горлопанов, желающих поорать на площадях да побузить на тротуарах, тоже хватает.

Когда граждане перестают ощущать себя частью государства, оно становится для них чужим. А значит, и в единстве этого государства, и в самом его существовании граждане уже не заинтересованы.

Кто считает, что это просто придуманная автором красоты ради словесная конструкция, пусть вспомнит 1988-1990 годы в СССР. Как ни парадоксально звучит, но тогда в СССР сложилась ситуация, когда государство оказалось абсолютно чужим стране. Потому что оно стало чужим народу.

И где теперь это государство? И где теперь та страна? Слава Богу, народ уцелел, правда, уже разделенный границами-таможнями, но – жив, курилка.

В непересекающихся плоскостях

Что же случилось с нами в последние пятнадцать лет?  Отчего верховная власть парит в своих эмпиреях, и вроде как не замечает копошащихся на земле смертных «людишек»? А «людишки» все больше отдаляются от власти, и политика им уже неинтересна, потому что «все решат за нас и без нас»...

Увы и ах, но в стране, где десятилетиями ничего не меняется, народ и власть начинают жить в непересекающихся плоскостях. Но если власть уже не зависит от населения, то население еще от власти зависит, и хочет от этой зависимости избавиться. Потому и растет число людей, старающихся поменьше с этой власть контактировать. Сегодня это 61 процент населения. Завтра может быть 81 процент. Послезавтра – 91 процент.

И что, так и будем дожидаться, пока общаться с властью не пожелает сто процентов россиян?

Произойдет ли в России политическая перезагрузка системы? Или власть будет продолжать оставаться «вещью в себе» до тех пор, пока не лопнет государство?

Этого пока никто не знает. Зато все в курсе, что власть не доверяет народу. А потому все время подсказывает ему, аки дитяти неразумному, что вот эта партия – хорошая, вот эта – бяка, а та – и вовсе кака.

А народ почему-то не любит, когда с ним обращаются как с потомственным идиотом, и постоянно объясняют, что такое хорошо, а что такое плохо. Он обижается и уходит в себя, и уже не политика ему интересна, а интересно ему обустройство своей собственной, единственной и неповторимой жизни. Потому что голосуй, не голосуй, все равно получишь то, что получаешь после каждых выборов.

То есть, ничего.  

«Большинству граждан неизвестна формула «если вы не занимаетесь политикой, политика займется вами», –  говорит политолог Алексей Калачев. – «С одной стороны, граждане ориентированы на патернализм со стороны государства, но при этом предпочитают минимизировать свои контакты с представителями власти. А их пассивность даже накануне президентской кампании объясняется тем, что люди действительно не видят прямой связи между результатами выборов, и переменами, касающимися их лично. Выборы – это уже ритуал, а не инструмент перемен…».

А ведь участие народа в политике и выражается в участии в выборах. Но если год от года все меньше людей приходит на избирательные участки, разве это не тревожный сигнал для власти? Разве она, власть, не понимает, что этот ее «патернализм» в современном обществе выглядит, по меньше мере, глупо, а по большей мере – опасно?

Опасно - и для самой власти, и для государства, и, в конечном счете, для народа.

В свое время не самый глупый человек ХХ века Владимир Ульянов-Ленин написал хорошие слова: «Идея становится силой лишь тогда, когда она овладевает массами».

Какую идею предложила народу власть? Какую идею, ради которой можно строить БАМ, летать в Космос, ходить в разведку и выигрывать, не к ночи будь сказано, войну?

Что цементирует сегодня российское общество? Вертикаль власти, давшая неограниченную власть чиновникам? Однопартийная систему, которая, глядишь, и приведет к включению в Конституцию очередной «шестой статьи» об очередной «руководящей и направляющей силе»?

«Вертикаль», пригодная для начального этапа государственного строительства, уже изжила себя. Она все чаще дает сбои, и даже самые проверенные-перепроверенные господа-товарищи, назначенные губернаторами, вдруг оказываются обыкновенными воришками. А значит, не так уж она идеальна, эта система, выстроенная на «вертикали», пронзившей всю страну.  

Не пора ли строить и «горизонталь»? Не пришло ли время вспомнить, что власть – это только вершина пирамиды, а не сама пирамида? Которая потому и считается самым устойчивым архитектурным сооружением, что покоится на широком основании. Убери основание – все и развалится.

Общая страна – общие цели – общая работа: вот идея, которая может объединить «верхи» и «низы». Тогда и государство не будет чужим для народа, и народ не будет чужим для государства. А иначе «провиснет» власть в вакууме, который сама же и создала. С кем же останется она тогда? Сама с собой?

Чтобы изменить нынешнюю чреватую большими неприятностями ситуацию, власти придется кардинально изменить свое отношение к обществу и кардинально измениться самой, повинуясь, хотя бы, инстинкту самосохранения.

Россия ждет перемен.

И желательно, в лучшую сторону.

Петр Сергеев