По оценкам ведомства, в 2023 и 2024 годах эти показатели должны снизиться. При этом Министерство финансов сочло некоторые параметры прогноза Минэкономразвития «слишком оптимистичными». Премьер-министр РФ Михаил Мишустин дал поручение доработать прогноз и представить его финальную версию в правительство в течение двух недель.

Аналитики и экономисты проанализировали «оптимизм» Минэкономразвития и «реализм» Минфина.

«Больше верю позиции Минфина, потому что Минэкономразвития оптимизм положен по должности, на то они и «развития, — сказал экономист Дмитрий Прокофьев. — Их прогнозы всегда идут в плюс, это нормально. Минфин корректирует эти прогнозы, потому имеет дело с реальной картиной по счетам».

Сейчас дело не в биржевых ценах на нефть, а в том, удастся ли российским компаниям продать её физические объёмы, подчеркнул Дмитрий Прокофьев.

«С этим уже сейчас возникают большие проблемы. Если раньше формула цены нефти Urals представляла собой просто некий стандартный дисконт по отношению к цене североморский нефти Brent, то сейчас цена Urals определяется конкретным желанием покупателей оплатить те или иные объёмы российской нефти. Она сейчас покупается со значительной скидкой, и мы можем только делать прогнозы, как будет расти эта скидка. Сейчас экспорт нефти для российских компаний сопряжён со значительными рисками, которые увеличивают их затраты. Таким образом, мы видим снижение цен не вообще на нефть, а именно на российскую нефть, вызванное затруднением возможности её продавать. Результатом станет снижение доходов бюджета, о котором предупреждает Минфин. Меньше выручка — меньше налоги, которые он может взыскать с нефтеэкспортёров. Соответственно, снижение реальных объёмов валютной выручки приведёт к снижению объёмов валюты, которая продаётся на бирже. Это приведёт к дополнительному давлению на рубль. Отсюда и заключение Минфина об излишне оптимистических оценках как валютных доходов, так и курса рубля», — подчеркнул Дмитрий Прокопьев.

Российская экономика в данный момент — это, в значительной степени, производная от расходов бюджета, от государственного заказа, считает экономист: «Если расходы бюджета будут сокращаться, будут сокращаться и объёмы ВВП. Основным покупателем» в России сейчас является бюджет, в том, что касается долгосрочных проектов. А раз правительство не сможет тратить деньги, значит будет снижение ВВП».

Вероятно, в непростое время государство предпочтёт сокращать какие-то статьи расходов?

«Будут стараться экономить на расходах бюджета, с одной стороны, а с другой стороны — на зарплатах, — считает Дмитрий Прокофьев. — Падение доли зарплат в ВВП, которое будет результатом проводимой политики, приведёт к тому, что люди будут экономить на своих расходах. Чем меньше услуг и товаров купят люди, тем меньше ВВП».

Масштаб сокращения ВВП будет определяться степенью изоляции российской экономики от мировой и продолжительностью конфликта, говорит собеседник издания: «Чем дольше будет откладываться политическое урегулирование ситуации, тем больше будет падение ВВП. В случае полной изоляции от мировой торговли и нефтяного эмбарго гипотетические «30% сокращения российского ВВП» могут стать реальностью. Но, если ситуация не будет урегулирована, в этом году сокращение ВВП может превысить озвученные Минфином 8,8%».

Вряд ли у Минэкономразвития есть какой-то план по снижению сокращения ВВП и роста инфляции, предположил в беседе с журналистом издания «Гражданские силы.ру» экономист Андрей Мовчан.

«Просто неприлично говорить, что ВВП всё время будет сокращаться, — заметил Андрей Мовчан. — Должны возникнуть какие-то триггеры, какие-то приспособления у экономики. Мой прогноз менее оптимистичный: я считаю, ВВП в этом году сократится на 10%, и в следующем году сокращение будет 2–3%. Сколько экономистов, столько и мнений, конечно. Мы даже не понимаем базовых вопросов, не понимаем, будет ли нефтяное эмбарго. Ели будет, то и 8%, и 10% будет мало для верной оценки».

На чём основывается более высокий, чем официальный, прогноз сокращения ВВП в этом году?

«Санкции, сокращение импорта, экспорта, производства из-за недостатка импортных комплектующих, уменьшение доходов населения из-за снижения спроса, — перечислил эксперт. — Очень много факторов, но все они будут присутствовать и в следующем году тоже. Может быть, тогда это будет не такое радикальное падение. Но газ, скорее всего, мы не будем продавать в следующем году, нефть — мало, даже если не будет эмбарго. Перестроить внутреннее производство на другие комплектующие за год вряд ли удастся, а спрос перестроится на китайские готовые товары, которые заменят наше производство, переставшее функционировать из-за импорта. В следующем году будут свои проблемы».

А что с официальным прогнозом по инфляции?

«По моим оценкам, инфляция в этом году составит 25–27%. На самом деле, цифр мы не получим. Но реальная инфляция уже где-то в этом районе. Мы теряем нормальный импорт и нормальное производство, это «шок предложения». Запасы у людей в этом году ещё есть, поэтому спрос будет падать меньше, чем предложение. А в следующем году будет меньше сама инфляция, 10–12%, потому что уже и спрос упадёт ниже из-за падения доходов, вот и инфляция будет не такой большой», — объяснил Андрей Мовчан.

Свою точку зрения представила руководитель отдела макроэкономического анализа ФГ «Финам» Ольга Беленьких.

«Разброс макроэкономических прогнозов сейчас очень широк из-за высокого уровня неопределенности. Те цифры базового прогноза Минэкономразвития в отношении динамики ВВП и инфляции, которые приводились в «Ведомостях», находятся в рамках общего тренда. По последним данным Росстата, инфляция в годовом выражении достигла 17,6%, но недельные темпы последовательно и существенно замедлялись (9–15 апреля 0,2%) по сравнению с рекордными значениями начала марта (более 2% в неделю). Это происходит на фоне укрепления курса рубля и охлаждения ажиотажного потребительского спроса.

Наша оценка инфляции по итогам года составляет около 20%, хотя неопределенность остается очень высокой. Динамика инфляции будет складываться из сочетания нескольких групп факторов: сокращение предложения товаров по мере исчерпания запасов продукции и комплектующих, появление замещающей продукции по мере выстраивания новых производственно-логистических цепочек, сокращение потребительского спроса, рост бюджетных расходов и льготные программы кредитования для поддержки экономики, высокая глобальная инфляция и попытки правительства «отвязать» внутренние цены от мировых. В ближайшие годы мы также ожидаем замедления инфляции — до 8,2% в будущем году и 5,9% в 2024 г.

Что касается упоминаемых «Ведомостями» расхождений оценок Минфина и Минэка, как можно судить из публикации, она в основном относится к прогнозам цен на нефть и курса рубля. Здесь тоже уровень неопределенности очень высок, поскольку санкции, контрсанкции и логистические ограничения пока только расширяются, что затрудняет прогнозирование физических объемов экспорта, импорта, ценового дисконта российской нефти Urals к цене Brent, а также режима ограничений на движение капитала. Мы видим, что на фоне развивающегося спада в экономике курс рубля неожиданно быстро укрепился вследствие вынужденно резкого сжатия импорта, пока еще сильного экспорта и установленных ЦБ и правительством жестких валютных ограничений. Но текущие уровни доллара и евро не слишком хороши для наполняемости бюджета и для экспортеров. Поэтому мы полагаем, что разрыв между экспортом и импортом со временем начнет сокращаться, а Центробанк России в дальнейшем будет снижать ставку, отменять запреты и делать послабления на валютном рынке, чтобы сделать курс рубля более адекватным текущему состоянию экономики. Сейчас среднесрочный диапазон курса видится в районе 85–95 рублей за доллар США. Но возврат к этому диапазону будет постепенным», — подчеркнула Ольга Беленьких.

Николай Васильев