«В мире есть царь: этот царь беспощаден, голод прозванье ему». Спустя полтора века после этих горьких строк Николая Некрасова генеральный секретарь ООН Антониу Гуттериш с трибуны 78-й сессии Генассамблеи ООН признал, что проблема никуда не делась. Более того: в последние годы стало только хуже.

«С подписания Всеобщей декларации прав человека прошло 75 лет, и в некоторых областях достигнут огромный прогресс – от завершения колонизаторства и сегрегации до обеспечения избирательных прав женщин. Но мы не обеспечили базовые права для всех, если 1,2 млрд человек еще живут в крайней бедности, а голод находится на уровне, не наблюдавшемся с 2005 года», – заявил он открытии общеполитических дебатов.

Как выразился Гуттериш, в деле ликвидации голода и бедности, которые, как правило, идут рука об руку, «идет движение в обратном направлении». Действительно, отмечает Доклад ООН за 2005 г., в 2002 г. отмечался некоторый прогресс в борьбе с голодом: тогда эксперты насчитывали 815 млн голодающих, что, по их мнению, было на 9 млн человек меньше, чем в 1990 г.

Правда, опубликованный годом ранее доклад Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) насчитывал в те же годы 852 млн человек, испытывавших проблемы с едой. Но, в любом случае, если считать, что население Земли составляет восемь миллиардов человек, сегодня голодает каждый десятый.

Традиционно перманентно голодающими регионами было принято считать страны т.н. глобального Юга.

«По данным Организации Объединённых Наций, в мире 2 миллиарда человек рискуют умереть от голода. Африканцы и азиаты находятся в группе риска, поскольку половина голодающих согласно отчёту ФАО за 2021 год проживала в Азии, а в 2020 году более трети голодающих проживали в Африке», – пишет эксперт Валдайского клуба, профессор политологии Каирского университета Нурхан Эль-Шейх. Однако он отмечает, что в последние годы эта проблема коснулась и прежде благополучных жителей «первого» мира.

Американское издание The Wall Street Journal рисует шокирующую картину европейского голода, вызванного дефицитом и продовольственной инфляцией.

«Беда забирается глубоко внутрь среднего класса. Недавно в Брюсселе, одном из самых богатых городов Европы, учителя и медсестры выстроились в очередь, чтобы забрать бакалейные товары за полцены из кузова грузовика. Поставщик, компания Happy Hours Market, собирает в супермаркетах продукты, срок годности которых близок к истечению, и рекламирует их через приложение. Клиенты могут сделать заказ во второй половине дня и забрать его по сниженной цене вечером». Многие европейцы не могут позволить себе мясо на столе чаще двух-трех раз в неделю, пишет издание.

При этом WSJ, в лучших традициях советской пропаганды, указывает, что как раз в США с этим все хорошо: доходы населения растут, беспокоиться не о чем. Увы, тут они изрядно лукавят. РИА «Новости» приводит слова Аманды Литтл, обозревателя другого американского издания – Bloomberg: «В прошлом году каждый шестой американец полагался на помощь продовольственных банков, чтобы выжить— 53 миллиона человек по сравнению с 40 миллионами до пандемии. Теперь, когда пандемия идет на убыль, число голодающих американцев снова растет. Цены на продукты подскочили на 12% за последний год — это самый резкий рост с 1979 года».

Складывается парадоксальная ситуация. Легко признать возможность глобального голода в середине девятнадцатого века, когда человечество возделывало землю сохой на лошадиной силе, не имело понятия об удобрениях и пестицидах, и полностью зависело от милости погоды. Но сейчас, в третьем тысячелетии, когда к услугам пахарей все достижения науки, вплоть до космических спутников? Неужели мы, общими усилиями, не можем накормить всех голодных?

Нет, с грустью признает все то же ФАО: прогноз до 2031 г. показывает, что мировое потребление продовольствия будет ежегодно расти на 1,4%, в то время как его производство – только на 1,1%. Эксперты предлагают такое объяснение: станут больше есть жители стран со слаборазвитой экономикой, но высокой рождаемостью. В качестве решения они предлагают сокращение потребления – прежде всего, за счет снижения в рационе людей сахара и жира.

На Западе еще год назад поспешили обвинить в продовольственном кризисе Россию. Дескать, сейчас Украина не может как прежде доставлять на мировой рынок продукцию своих знаменитых черноземов, что вызывает голод и недоедание. Санкции против российских удобрений и зерна тут, конечно же, «роли не играют».

Проблемы с едой начались в мире, в том числе и в развитых странах, вовсе не в феврале 2022 г. Еще в сентябре 2020 г. эксперты ФАО отмечали последствия массовых локдаунов из-за пандемии COVID-19: «Мы наблюдаем не только серьезные сбои в товаропроводящих цепочках продовольствия в результате введения странами карантинного режима вследствие глобального кризиса в области здравоохранения, но и серьезный спад мировой экономики. Снизились доходы, повысились цены на ряд пищевых продуктов, многие были лишены доступа к продовольствию, возникли препятствия для осуществления права на питание».

Но пандемия стала лишь триггером, вызывавшим обострение копившихся годами проблем. По окончании пандемии, когда начали потихоньку восстанавливаться логистические цепочки, цены на продовольствие начали немного снижаться, оставаясь, тем не менее, на рекордных уровнях. И тут вступили в дело иные факторы – прежде всего, рост цен на энергоносители, вызвавшие во многих странах коллапс тепличных производств и, что страшнее – химической промышленности, выпускавшей столь необходимые удобрения. Ну и антироссийские санкции, не облегчающие развивающимся странам доступ к еде.

«Мировая торговля и экономика были выстроены сбалансированно, но санкции против России как одного из крупнейших поставщиков продовольствия и удобрений нарушили привычный ход вещей», – пишет в своем Телеграм-канале заместитель председателя правительства России Виктория Абрамченко.

«За последние 10 лет мы увеличили объем экспорта продукции АПК в 2,5 раза. Подчеркну, что Россия остается стабилизирующим поставщиком продовольствия в мире, но не в ущерб внутреннему рынку. Для нас приоритет – внутренний рынок. И мы полностью закрываем свои потребности. А вот излишки мы экспортируем, прежде всего, нашим дружественным партнерам. Доля экспорта российского АПК в дружественные страны уже превысила 85%», – указывает она.

Кроме того, вице-премьер обращает внимание на то, что именно наша страна обладает широким потенциалом, который помог бы хоть отчасти решить проблему нехватки продовольствия. Это географическая диверсификация производства, что помогает нивелировать экстремальные климатические условия в одних регионах повышением урожая в других. Во-вторых, огромные резервы развития – более 13 млн га неиспользуемой пашни, которую правительство намерено вовлечь в оборот до 2031 г. И, в-третьих, отсутствие дефицита воды, становящегося в других регионах серьезной угрозой.

Конечно, нельзя сбрасывать со счетов объективные условия, вроде изменения климата, которое уже никак не получается игнорировать. Но очевидно, что их последствия кратно утяжеляются действиями самих людей, прежде всего, политиков и чиновников.

Илья Никонов