Одним из ключевых экспертов проекта стал заместитель директора Института этнологии и антропологии РАН, член президиума Совета по межнациональным отношениям при президенте Российской Федерации, доктор политических наук Владимир Зорин. В своем интервью профессор дал оценку проведенной работе и рассказал, почему так важно продолжать проект.

— Владимир Юрьевич, в чем Вы видите актуальность проекта?

— Я с большим удовольствием принял приглашение участвовать в этом проекте и присутствовал практически на всех круглых столах и конференциях, проходивших в разных федеральных округах и крупных мегаполисах. В проекте заложена особая новизна, которая заключалась в двух задачах. Объектом нашей деятельности была борьба с национально-религиозным экстремизмом, радикальными настроениями. Нам необходимо было придумать выход, переломить ситуацию с вербовкой молодежи, которая продолжает оставаться очень острой. Поэтому молодежный аспект был в приоритете и учитывался во всех проведенных научно-практических конференциях.

Второй момент: удалось провести идею, что борьба с экстремистскими явлениями – не дело только специальных правоохранительных органов и силовых структур государства. Это общенародная задача, потому что терроризм – борьба против всего народа, и все наши граждане должны активно участвовать в противодействии этим явлениям.

Отрадно, что на конференциях и круглых столах обсуждались не просто задачи, но и методы решения этих задач. Общенародная борьба – это значит не только быть бдительным, вовремя заметить брошенную сумку и сообщать органам общественного правопорядка, но и много других конкретных вещей. Например, не распространять и критически смотреть на информацию, которая вбрасывается в социальные сети, с осторожностью работать с неизвестными сайтами, очень взыскательно относиться к самому себе, тем лайкам и перепостам, которые лично ты делаешь в Интернете. У нас должна сложиться активная жизненная позиция, неприятие тех людей, которые говорят на языке вражды, ненависти, высокомерия по отношению к другим народам или просто проявляют невежество. На мероприятиях много рассказывали о позитивных практиках и анализировали недостатки. Каждое заседание, каждая встреча заканчивались обязательной выработкой рекомендаций. Поэтому я думаю, что Фонд президентских грантов не ошибся в выборе, поддержав именно этот проект, несущий в себе большую образовательную, методологическую и просветительскую функцию.

— А что не удалось, но хотелось бы?

— Я думаю, что тут нет вины организаторов данного проекта, но если говорить о его развитии и продолжении, то нужно было бы усилить, акцентировать внимание на потребностях и проблемах органов местного самоуправления. Именно на этом уровне — конкретного города, села, малых городов России — национальная политика, борьба с экстремизмом, терроризмом и реализуются. Именно там выделяются (или не выделяются) места под культовые сооружения, там устраивают дискотеки, где бытовые конфликты могут перерасти в межнациональные или радикальные действия. Именно там органы образования вместе с родителями решают вопросы изучения родных языков. Я думаю, при последующей реализации проекта будут предусмотрены шаги, способствующие вовлечению в работу именно представителей уровня местного самоуправления. У нас страна большая, поэтому если активнее работать в данном направлении, то это значит, что нам предстоит обучить как минимум 50 тысяч человек. И второе: конечно, неплохо было бы при подготовке выездных семинаров создавать определенные фокус-группы для изучения проблемы на местах. Я думаю, что социсследования не входят в задачи проекта, а изучение одной–двух фокус-групп перед семинаром – это было бы весьма полезно.

— Каковы Ваши впечатления от мероприятий проекта? Может быть, какой-то круглый стол Вам запомнился особо?

— В разных регионах получалось по-разному, единого стандарта не было – и это как раз хорошо, потому что форма общения была живой. Где-то базовой структурой был вуз: тогда упор делался на научную работу, на исследования. Где-то была инфраструктурная единица реализации госнацполитики – как, например, Санкт-Петербургский дом национальностей. А иногда встречи проходили в администрациях субъектов РФ. Мне понравилось то, что везде раздавали методологический материал, везде было хорошее информационное обеспечение, интерес со стороны средств массовой информации. Везде администрации субъектов и округов проявляли внимание к этим мероприятиям. Я бы выделил встречи в рамках проекта в Ставрополе, Махачкале, Самаре и Санкт-Петербурге как самые удачные и эффективные.

Люди ждут обобщения позитивных практик. Они зачастую варятся в собственном соку, поэтому узнать, что происходит у соседей в других округах, какие есть наработки на федеральном и других уровнях, – это очень важно. Я бы даже сказал, что это один из самых значимых и успешных итогов проведенной работы.

— Какой диагноз поставил проект проблеме экстремизма? На какой мы «стадии заболевания»?

— Экстремизм в мире нарастает, а Российская Федерация совершенствует ответы и вызовы на те новые риски, которые идут к нам с экстремизмом, терроризмом и радикализмом. Экстремисты наглеют, совершенствуются – но прогрессируют, модернизируются и методы борьбы с ними. Я бы сказал, что у нас ситуация в целом стабильная, прогнозируемая и управляемая.

— Насколько ценен для России международный опыт в решении национальных и миграционных проблем? Или нам стоит ориентироваться только на свои особенности, учитывать собственные ошибки и достижения прошлого?

— Тут нет однозначного ответа. Есть международные наработки, которым можно поучиться. В Израиле, например, очень хорошо налажено взаимодействие силовых структур и институтов гражданского общества. Там есть высокий уровень доверия, а самое главное — высокая вовлеченность граждан в эту борьбу. Если говорить о нас, то еще существует определенная недооценка угрозы. Это показывают и социологические исследования, и реакция на подобные явления лидеров наших национальных организаций. Что новое и важное в России сейчас поняли (это было и целью данного проекта): государство, институты гражданского общества, научные организации, экспертные сообщества должны тесно взаимодействовать в решении этих задач. Это серьезное достижение и большая победа, что все вместе мы стали вырабатывать общие подходы, которые позволят адекватно отвечать на новые вызовы и риски. Если бы меня спросили, то я бы рекомендовал грантовому экспертному совету поддержать продолжение проекта, но с учетом тех предложений, которые я высказал выше.

Татьяна Трактина