По словам лидера Казахстана, «последовательно снимаются торговые барьеры, открываются новые пропускные пункты, расширяются авто и железнодорожные сообщения». В итоге объем внутрирегиональной торговли в прошлом году достиг 11,5 миллиардов долларов. 

«Думаю, что мы будем всесторонне поддерживать эту положительную динамику, чтобы в перспективе довести данные показатели до 20 миллиардов долларов», — сказал Токаев.

Глава Казахстана также отметил, что странам региона важно продолжить поиск новых точек роста и запуск совместных прорывных проектов в перспективных сферах.

Кандидат политических наук, востоковед Игорь Егоров считает, что планы по какому-то большому росту межрегиональной торговли в Центральной Азии пока находятся под вопросом. 

Для осуществления масштабных планов необходимо, чтобы у стран был дополняющий или разный экономический профиль. К примеру, одна страна производит ресурсы, другая их потребляет и преобразует в промышленные товары. Или же кто-то производит, потребляет, а кто-то является туристическим крупнейшим кластером, где люди из соседней страны тратят деньги и так далее. 

«Но мы видим, что экономики стран Центральной Азии в значительной мере похожи друг на друга. Большинство промышленной продукции закупается с высокой добавленной стоимостью. Ресурсы при этом экспортируются в виде трудовых мигрантов, полезных ископаемых, сельхозпродукции. 

Вот как раз президент Токаев говорит о сельхозпродукции. Да, некоторая кооперация, которая увеличит выручку на внутрирегиональных рынках, позволит меньше тратить денег на мировых рынках. Но Токаев прав, говоря о том, что Казахстан и Узбекистан в торговле, в экономике будут зависеть от мировых центров, от крупнейших держав, которые расположены рядом или даже за океаном, в первую очередь от России и Китая. Далее потенциально стоит Индия. Не уйти, конечно же, от стран Евросоюза и США», — сказал политолог изданию «Гражданские силы.ру».

По его мнению, важным моментом внутрирегиональной кооперации является то, что она позволяет сгладить имеющиеся региональные конфликты, острые вопросы демаркации границ, компактного проживания отдельных национальных групп на территории соседнего государства. 

«Эти вопросы всегда могут возникнуть. Найдутся внешние игроки, которые могут спровоцировать их обострение, что мы сейчас постоянно видим в мире от Юго-Восточной Азии до Европы. Поэтому, повторюсь, усиление экономической кооперации очень важно и для Узбекистана, и для Казахстана», — резюмировал востоковед.

Профессор ИБДА РАНХиГС при президенте РФ Игорь Качалов отметил, что торгово-экономическое сотрудничество Казахстана и Узбекистана неизбежно позволяет России расширять свое присутствие в Центральной Азии, участвовать в крупных проектах, включая автомобильные сборочные заводы.

По словам эксперта, только в Казахстане в настоящий момент 20 тысяч предприятий работают с российским официальным участием в виде учредителей, акционеров, юридических лиц. Это — половина всех компаний с иностранным участием

«Торговый оборот России и Казахстана за последние четыре года вырос почти в 1,5 раза — с 19 миллиардов долларов до 28-ми миллиардов. Есть тенденция к росту этого показателя. 

Аналогичная ситуация складывается и в Узбекистане, экономика которого еще сильнее завязана на России. Именно этим объясняются регулярные встречи и телефонные разговоры лидеров Казахстана и Узбекистана с президентом России Владимиром Путиным и последовательная реализация текущих экономических направлений», — пояснил Игорь Качалов. 

Из отрицательных геополитических моментов профессор отметил тот факт, что в странах Центральной Азии уменьшается число представителей русской национальности в среде руководителей различных предприятий. 

Политический обозреватель, писатель Юрий Светов в комментарии изданию «Гражданские силы.ру» подчеркнул, что стремление стран Центральной Азии к взаимодействию следует приветствовать. При этом он отметил и возможные риски для России:

«Из плюсов сотрудничества стран Центральной Азии можно выделить потенциальное создание логистики и взаимосвязанных транспортных узлов. Это важно на фоне существующих напряжений и конфликтов в приграничных районах Узбекистана, Таджикистана, Киргизии. Усиление экономических связей может повысить политическую стабильность региона.

Если говорить о минусах, то полагаю, не может не вызывать настороженность отсутствие в важных процессах России, Ирана. Зато все более активно в регионе выступает Азербайджан. Напомню, недавно он выступал организатором заседания «Тюркского саммита» в Габале, где делался акцент на сотрудничество, в том числе в военной сфере. Разумеется, за этим явственно прослеживается Турция, которая очень хочет быть влиятельным игроком в регионе».

Можно также вспомнить, что Евросоюз рассматривает Азербайджан и Туркмению как возможные маршруты для транспортировки энергоносителей в обход России, продолжил собеседник. В этом же контексте следует рассматривать и другие примеры: встречу Урсулы фон дер Ляйен с лидерами региона, а затем их визит к Дональду Трампу, Зангезурский коридор или так называемый «коридор имени Трампа» между Азербайджаном и Арменией — это все те элементы политики, которые меняют расстановку сил и взаимные ожидания.

«В этой связи возникают вопросы: как будут выстраиваться международные логистические пути без участия России? Это не мелочи — участие ключевых игроков влияет на практическую реализацию проектов. Возникают риски, что новые коридоры и проекты могут пройти без учета интересов России, Ирана и могут быть реализованы при участии внешних игроков, вплоть до управления американскими компаниями. 

Москва должна внимательно следить за дальнейшим развитием инициатив и позиционированием ключевых игроков», — заключил Юрий Светов.

Дмитрий Тарасов