Основа продуктивных отношений в этих областях была заложена еще в эпоху правления Эрнесту Гейзеля (1974-1979 гг.). Сам Гейзель был президентом, своего рода военным диктатором, продвигавшим идею так называемого «Ответственного Прагматизма», политика которого скорее имела отношение к физическому устранению противников режима при поддержке ЦРУ во время «Операции Кондор», нежели к упрочению роли Бразилии на мировой арене, в том числе благодаря активизации контактов с СССР.  

В 1980-е годы прошлого столетия преемник Гейзеля Жуан Фигейреду продолжал неуклонно двигаться по пути укрепления независимой позиции Бразилии на международной арене, отказавшись поддержать США в их стремлении наложить на СССР санкции, что вызвало недовольство Вашингтона. Начало советской перестройки и падение режима военной диктатуры в Бразилии лишь подчеркнуло имевшийся статус-кво, когда в обеих странах все активнее набирало силу движение, призывавшее пересмотреть существующий миропорядок, который следовало сделать многополярным.

Будучи 8-й крупнейшей экономикой мира, Бразилия не без оснований в течение длительного времени боролась за статус развивающегося государства. Разумеется, для этого еще предстоит сделать немало в таких областях, как строительство объектов инфраструктуры и развитие, что стало очевидным в период недавнего политического кризиса, вызванного охватившей страну коррупцией и последовавшего за этим этапа экономической турбулентности. Совершенно очевидным остается наличие у страны огромного потенциала к дальнейшему развитию.

Помимо значительных и все еще не до конца исследованных природных богатств, Бразилия не является исключительно сельскохозяйственной страной или промышленным гигантом. Налицо чрезвычайно диверсифицированная экономика, обладающая поистине глобальными амбициями. Не присоединившись к доктрине Монро и к ее более поздним дополнениям, в лице меморандума Кларка и доктрины Керри, не соглашаясь с позицией США, которые хотят рассматривать всю Латинскую Америку в качестве своей собственной вотчины, бразильцы (что в особенности находит отклик в бразильской военной доктрине) еще с начала прошлого столетия выработали собственную «исключительность», уникальное геостратегическое представление о роли собственной страны в качестве регионального лидера.

Уже с начала 1950-х годов Бразилия приняла решение развивать экономику, наряду с планированием собственных экономических интересов: осваивать стратегически важный регион Пантанал\Амазонка, включая жесткое укрепление сухопутных и морских границ, а также воздушного пространства, воплощение в жизнь широкомасштабных национальных энергетических проектов (нефть и гидроэнергетика и т.д.), изобретение и производство двигателей, работающих на топливе из сахарного тростника, создание и жесткий контроль за объектами телекоммуникационной и высокотехнологичной инфраструктуры, дальнейшее развитие воздушно-космической отрасли, а также оборонной промышленности и пр.

Появление в 1984 году идеи общего южноамериканского интегрированного рынка, так называемого Меркосура, официально претворенного в жизнь в период с 1991 по 1994 гг., стало лишь одним из аспектов представления Бразилии о своем региональном влиянии и стремлении к независимости.

Можно привести большое количество организаций, куда входит Бразилия, причем ее участие в них только возрастает. Среди них: Южноамериканский совет обороны, МВФ, ВТО, ВОЗ и пр. Также страна принимала активное участие в миротворческих операциях на Гаити с 2004 по 2017 гг., действуя от лица Совета Безопасности ООН. Активно борется Бразилия и за место в составе государств-членов постоянного комитета Совбеза ООН.

Именно в свете последнего тезиса, правда не только исключительно из-за него, Бразилия становится объектом регулярных нападок и критики со стороны США, стремящихся продвигать собственные проекты мягкой силы, открыто принижающие роль Бразилии на международной арене.

В стране, где длительное время на улице опасались «резких ребят», подобные действия американцев рассматриваются как недопустимая форма патернализма.

Когда в 2011 году бывший сотрудник ЦРУ и АНБ Эдвард Сноуден выступил со своими разоблачениями, в числе которых огласке была предана информация, подтверждающая прослушку президента Бразилии Дилмы Руссефф со стороны спецслужб США, в Бразилии вспыхнуло общественное возмущение. Все это фактически положило начало общему движению, формально инициированному после проведения первого саммита стран БРИКС в 2009 году: твердому стремлению Бразилии превратиться в независимую мировую державу. С тех пор бразильские политические деятели проявляли особую осторожность, поддерживая определенную дистанцию с США, которые занимали международные позиции по отношению к государствам-членам БРИКС, включая Россию. Так, Бразилия отказалась осудить события в Крыму и воздержалась от негативных оценок участия РФ в военной операции в Сирии. После развития так называемого «дела Скрипалей» ни один российский дипломат не был выслан из страны, не было наложено по этому поводу и никаких санкций.

Разумеется, позиция Бразилии объясняется несколькими факторами. Во-первых, это противостояние с США, стремящимися определять собственный миропорядок, особенно в Совбезе ООН. Постоянный член Совета Безопасности Россия поддерживала Бразилию в реализации этих шагов.

Во-вторых, у Бразилии и России нет никакой конкуренции ни по каким вопросам. К тому же они имеют много общего: это две крупные страны с большой численностью населения, которые стремятся занять лидирующие позиции в своих «природных» зонах влияния – Евразии для России и Южной Америке и Атлантике – для Бразилии). В-третьих, оба государства нуждаются в долгосрочном стратегическом партнерстве, поскольку политическая ситуация вокруг них стремительно развивается.

Россия, как известно, стала объектом ряда экономических и политических санкций, наложенных на нее со стороны традиционных партнеров из Европы и США. Что же касается Бразилии, то здесь наблюдается значительное снижение традиционных торговых и инвестиционных партнеров (США и Германии), на место которых приходят новые (ныне главным торговым партнером Бразилии является Китай, который лидирует и по прямым зарубежным инвестициям в эту страну). Бразильское правительство прекрасно понимает, что находится в жесткой зависимости от зарубежных прямых инвестиций и положительного торгового баланса для обеспечения экономического роста, не говоря уже о государственных расходах и общественном развитии.

Президент Мишел Темер (занял президентское кресло в августе 2016 г.) — в прошлом адвокат и известный сторонник США в вопросах необычно дружественного для штатов законодательства, включающего нерегулируемый доступ американских воздушных судов в воздушное пространство Бразилии, а также возможную продажу необычайно успешного производителя гражданских самолетов компании Embraer концерну Boeing, был огорчен тем холодным приемом, который ему оказали в Вашингтоне и европейских столицах.

Также большое беспокойство у него вызывает изменение тарифной политики США. С тех пор, как президент Соединенных Штатов Дональд Трамп выразил свое желание работать с Бразилией в области экспорта некоторых видов товаров, включая сталь и алюминий. В итоге количество визитов Темера в азиатские страны заметно возросло. В июне 2017 года он прибывал с визитом в Москве, причем это было первое посещение российской столицы главой бразильского государства с 2005 года.

С момента учреждения российско-бразильской межправительственной комиссии в 2001 году диалог между двумя странами стал проходить значительно активнее, а новый импульс ему был придан после визита президента Лулы в Москву в 2005 году и посещения премьер-министром РФ Дмитрием Медведевым Бразилии в 2008 году. Подобные поездки вылились в подписание двусторонних соглашений по отмене виз, а также ознаменовали собой успешное подписание договоров в аэрокосмической сфере и развитии мирного атома.

Между двумя странами налажены и торговые отношения, однако они относительно ограничены такими сферами, как сельское хозяйство и природные ресурсы. Экспорт бразильских товаров в РФ составляет лишь 1,4% от общего объема (около 2,4 млрд долларов США). В основном, речь здесь идет о сельскохозяйственной продукции (82%, при этом более половины составляют мясо и мясопродукты). С другой стороны, экспорт российских товаров в Бразилию составляет от общего объема и вовсе скромные 0,71% (около 1,9 млрд долларов США). В основном это удобрения (55%), нефть и уголь (20%), а также сырой металл или же металлургическая продукция (около 15%).

Запрет на ввоз мясной продукции из Бразилии в ноябре 2017 года (свинины и говядины) нанес по экономике Бразилии ощутимый удар, однако не самый существенный, поскольку в стране довольно оперативно ввели официальный запрет на пищевые добавки, идущие на корм скоту. Все это послужило частичному снятию запрета на импорт мяса из Бразилии, что в скором времени должно и вовсе привести к его отмене.

Следует принять во внимание и тот факт, что торговому взаимодействию между двумя странами мешают объективные обстоятельства: расстояние, языковой барьер и сложная логистика. Практическое взаимодействие может и обязательно должно быть достигнуто в области независимых цифровых услуг. Планы России по обеспечению к 2021 году чиновников смартфонами, работающими на платформе Sailfish, совпадают с обычной для Бразилии практикой использования платформ Linux для государственных служб или же с реализацией собственной цифровой доктрины. Сочетание талантливых разработчиков и качественных компаний в сфере ИТ в обеих странах могло придать этому проекту импульс, а также снизить издержки за счет более крупного масштаба.

Среди других очевидных областей сотрудничества можно выделить производство ракетных двигателей, оборудования для геологоразведки, а также взаимодействие в рамках единой интернет сети БРИКС и обмен оборонными технологиями. Однако все это требует государственной поддержки, в том числе и финансовой со стороны нового банка развития БРИКС ( официально начал работать в 2015 году и располагается на территории КНР — прим. авт. ).

Среди менее очевидных направлений взаимодействия можно привести недостаточную обеспеченность Бразилии специалистами в сфере медицины (2,1 врача на 1000 жителей), особенно в сегменте государственной медицины. С другой стороны, в России на то же количество жителей приходится уже 4,5 врача, поэтому для Бразилии она может стать отличным партнером в области подготовки медицинских кадров, а также временно «экспортировать» специалистов, на которых за океаном существует большой спрос.

Что же касается медицины для состоятельных граждан и частного здравоохранения, то Бразилия может похвастаться немалыми профессиональными наработками, которыми готова делиться на взаимовыгодной основе, в частности на базе кластера в «Сколково».

Москва служит образцом в таких областях, как городское планирование и общественная безопасность, поэтому аналогичному крупному городу, как, например, Сан-Паулу, было бы полезно воспользоваться наилучшими практиками и взять на вооружение экспертизу и партнерский опыт, наработанный российской столицей.

В целом существует бесчисленное количество различных областей, в которых могут работать компании двух стран, заключив двусторонние торговые соглашения. Рынки этих государств сравнимы по размеру, уровню дохода, потребления, производственным мощностям, сходству высокотехнологичных решений. Оба рынка в состоянии положительно воспринять прямые иностранные инвестиции, как в рамках среднего, так и крупного бизнеса. При этом для реализации амбициозных планов торгово-промышленным палатам данных стран необходимо продолжать значительно наращивать усилия, предлагать практические мероприятия, а также содействовать компаниям в области логистики для выхода на рынок зарубежного государства. Есть и потенциал для большего привлечения к работе частных консалтинговых компаний, способных дать объективную оценку рыночной ситуации.

Грядущие выборы президента Бразилии, которые пройдут в октябре 2018 г., также существенно повлияют на межгосударственные отношения с Россией, или, по крайней мере, на то, насколько тесно будут эти страны взаимодействовать друг с другом в ближайшем будущем.

Согласно результатам опроса населения, лидирует правый националистически настроенный кандидат Джайр Больсонаро, ранее сделавший карьеру в вооруженных силах. Можно предположить, что идеал для него – покойный президент Эрнесту Гейзель, а среди программных положений – возврат к политике «Ответственного Прагматизма», ставшей выражением мощи Бразилии и надеждой на обретение подлинной независимости.

Неудивительно, что США недружелюбно отнеслись к этому кандидату и уже неоднократно упоминали о неких «черных папках» ЦРУ на Гейзеля, подразумевая между строк Больсонаро. Правоцентристский кандидат Жералду Алкмин, как и представитель левых Марина Силва, открыто заявляли о своем намерении, в случае прихода к власти, восстановить крепкие отношения с Вашингтоном. В отличие от Больсонаро, о них позитивно высказывалась газета Washington Post, а также  New Yorker Magazine. Что же касается заявки от экс-президента Лулы, то она, скорее всего, будет отклонена по простой причине: он был приговорен судом к 12 годам за коррупцию.

Впрочем, кто бы ни встал у руля власти, Бразилия прекрасно понимает, что должна укреплять торговые связи с самыми разнообразными партнерами. Стране необходимо диверсифицировать экспортные потоки для того, чтобы снизить зависимость от международных сырьевых рынков, а также чтобы иметь возможность продавать дорогие высокотехнологичные товары с высоким уровнем добавленной стоимости (аэрокосмическое оборудование, двигатели и пр.), находить потребителей для собственной сферы услуг.

Находясь под санкциями, Россия приступила к значительной диверсификации и расширению инвестиций, торговле с ее традиционными партнерами в Азии, а также по всему миру.

После переизбрания на очередной срок Владимир Путин определил для России новую цель — снизить собственную зависимость от экспорта природных ресурсов, а также повысить качество человеческого капитала.

Таким образом, уже имеющиеся партнерские отношения в области стратегического развития, дипломатии и, до определенной степени, политики между РФ и Бразилией могут быть дополнены взаимодействием в сферах торговли и инвестиции, поскольку эти аспекты в на сегодняшний день являются зонами сближения двух государств. Потенциал подобных отношений — поистине безграничный, однако столь же велики и грядущие практические вызовы.

Николя Доло (Nicolas Dolo) - эксперт в области международных инвестиций