Об этом сообщают «Известия» со ссылкой на Минвостокразвития и Минэкономразвития.

В России 26 особых экономических зон четырех типов: технико-внедренческий, промышленно-производственный, портовый и туристско-рекреационный. С 2005 по 2019 годы ОЭЗы привлекли 369,4 млрд рублей инвестиций, сообщили в Минэкономразвития. 707 российских и зарубежных резидентов создали 36,8 тыс. рабочих мест. Территории опережающего развития были созданы в 2015 году на Дальнем Востоке. В 2016-м такие площадки стали запускать и в других округах страны, но только в моногородах. В общей сложности в России 106 ТОРов, в них работают 775 резидентов, которые уже привлекли 375,4 млрд рублей инвестиций, при этом создав 35,3 тыс. рабочих мест.

Налоговые льготы и преференции в особых экономических зонах различаются в зависимости от их типа, но в большинстве из них действуют пониженные ставки страховых взносов в размере 28% (вместо 30%), налог на прибыль составляет 13,5% (вместо 20%). Также резиденты освобождены от уплаты налога на имущество и земельного сбора. Регионы вправе устанавливать для них послабления по транспортному налогу. Резиденты ТОРов в первые пять лет не платят налогов на прибыль и имущество. По истечении этого срока ставки составляют не более 12 и 2,2% соответственно. Страховые взносы — 7,6%. На данный момент резидентами ОЭЗ числятся такие ведущие компании, как Boeing, Yokohama, Tatneft, Sibur, Daimler и др. Среди резидентов ТОРов — не столь известные компании, специализирующиеся на производстве пищевых продуктов, полимеров, металлических изделий, металлургическом производстве.

При этом ОЭЗы часто становились объектом критики со стороны Счетной палаты. В СП констатировали, что они так и не смогли стать эффективным механизмом поддержки экономики: рабочих мест создается не так много, а траты на управленческий персонал зон растут как на дрожжах. В итоге по приказу премьер-министра Дмитрия Медведева досрочно были закрыты десять ОЭЗов. Преимущественно они занимались туристической и портовой деятельностью.

«Станут ли ТОРы более эффективными точками для роста экономики, чем ОЭЗ, покажет время, а сейчас судить еще рано – большая часть из них учреждена лишь совсем недавно. По моему мнению, они могут оказаться эффективнее и прежде всего благодаря тому вниманию, которое уделяется их функционированию со стороны федеральных и региональных властей. Кстати, не все ОЭЗ оказались неэффективными, а самыми успешными из них оказались те, где региональные власти были более заинтересованы в их работе. Яркий пример – Татарстан, где руководство республики прикладывало много усилий, чтобы организовать их работу. Не случайно в республике есть и ОЭЗ, и ТОР, и технопарки, и индустриальные парки, и даже Иннополис. Отличие ТОР от ОЭЗ все же есть, и немалые. ТОР вызывает больше заинтересованности инвесторов. И дело не только в лучшем наборе льгот и преференций, хотя и в них тоже. Создание ОЭЗ было больше нацелено на поддержку технологичных производств и всяческих инноваций. Но много ли инноваций, чтобы обеспечить их работу? ТОР на Дальнем Востоке – это доступ к освоению ресурсов территории и к развитию транспортной и экспортной инфраструктуры, а здесь отдача от инвестиций будет явно быстрее. ТОР создаются в моногородах для диверсификации их экономики, чтобы территория не зависела от одного предприятия или отрасли. Поэтому здесь можно создавать только непрофильные для этой территории предприятия. И поэтому местная власть должна быть заинтересована в их развитии. Есть и еще одно важное отличие. Неудачи с ОЭЗ заставили подойти к созданию ТОР прагматичнее. Здесь не будут ждать результата десятилетиями, как от ОЭЗ, наращивая затраты без отдачи. С каждым резидентом ТОР заключается инвестиционное соглашение, и, если в течение хотя бы пары лет он не выходит на согласованные объемы инвестиций и производства, соглашение расторгается. А если ТОР не наберет достаточного числа резидентов за 2-3 года, она будет ликвидирована. Думаю, все это в комплексе и позволило ТОРам по темпам привлечения инвестиций обогнать ОЭЗ», – сказал «Гражданским силам.ру» Алексей Калачев, эксперт-аналитик АО «ФИНАМ».

«Территории опережающего развития и особые экономические зоны – это фактически одно и то же, потому что инструментарий почти идентичен. Разница в географическом положении и наличии инфраструктуры – это важно для бизнеса. Это автоматически тянет за собой рынок сбыта, что тоже один из приоритетов предприятий и бизнесменов. Все остальное – частные случаи и нюансы. Управление и ТОР и ОЭЗ – недешевое удовольствие, в то время как проекты разворачиваются медленнее, чем хотелось бы, а рабочие места создаются проблемно и малоэффективно. Здесь невозможно простимулировать процессы работы: все должно идти своим чередом, бизнес придет работать туда, где удобно, логично и комфортно. Такая зона покажет результат лучше, чем та, где бизнес себя не увидит в силу тех или иных причин. Бизнес-процессы – это живые процессы, их сейчас не загнать в какие-то счетные рамки, тем более в условиях экономики, которая местами стагнирует», – поделилась своим мнением с «Гражданскими силами.ру» Анна Бодрова, старший аналитик «Информационно-аналитического центра «Альпари».   

Сергей Путилов