Не утихают споры вокруг проекта реконструкции комплекса бывшего Бадаевского пивзавода. Предприятия не существует с 2006 года, и его территория входит в так называемый «ржавый пояс» столицы: этим термином называют старые промзоны, где уже никаких производств нет и в помине — они занимают до 17 процентов площади старой Москвы. При этом ряд зданий комплекса являются памятниками промышленной архитектуры.

В 2016 году Государственная Дума РФ приняла закон о реорганизации промышленных зон, которые не используются по прямому назначению. Этот законодательный акт позволил правительству Москвы разработать программу редевелопмента столичных промзон. В рамках данной программы девелоперская компания Capital Group разработала проект реконструкции территории бывшего пивзавода. С одной стороны, он предусматривает реставрацию зданий-памятников, с другой — строительство парка и жилого дома. Также, по словам представителей Capital Group, предполагается сохранение зданий, не имеющих статус памятника, но вписывающихся в будущий архитектурный ансамбль.

Проект реконструкции архитектурного комплекса Бадаевского пивзавода вызвал резкую критику со стороны ряда градозащитников и представителей местного депутатского корпуса: они предполагают, что здания-памятники при этом будут утрачены. Девелоперы утверждают обратное. Ну а пока сторонники и противники реконструкции территории бывшего завода ломают копья, журналисты сетевого издания «Гражданские силы.ру» решили  побывать на его территории и посмотреть, как поживают те самые памятники промышленной архитектуры.

Построенный в 1910 году по проекту архитекторов Романа Клейна и Августа Вебера из красного кирпича в стиле неоготики, Бадаевский пивоваренный завод походит на старые мюнхенские промышленные постройки.

После закрытия производства территория буквально обросла клубами и ресторанами, перейдя в режим существования 24/7. Винные и продуктовые лавки, галереи и летние веранды, увитые плющом. Чуть дальше находится куча разных офисов, какие-то полуподвальные клубы, массажный салон и  загадочный отель без вывески, не отмеченный даже на карте...

50 оттенков страха

Трехгорный пивоваренный завод — далеко не первая история в Москве, когда бывшие промышленные помещения обретают новую жизнь. Издали может показаться, что все именно так, но вблизи отлично видны трещины в фасаде и разбитые окна верхних этажей. Цивилизация, можно предположить, ограничивается арендованным пространством. Вся остальная территория больше напоминает декорации для фильмов про постапокалиптический хоррор.

Ржавые двери, слетевшие с петель, дыры в прогнившем полу, отсыревшие стены, покрытые плесенью. Между этажами валяются горы мусора, бычки и шприцы.

На первом этаже неровный, местами земляной пол. По стенам и потолку тянутся провода, под ногами кирпичная крошка — стены буквально осыпаются под ноги. Но, пожалуй, страшнее всего в этой истории выглядит подвал.

Под зданием находится два этажа, ранее, видимо, являвшиеся овином или бродильнями. К ним ведет узкая железная винтовая лестница с мокрыми, разъеденными ржавчиной перилами. Освещается это лишь тусклой лампочкой на входе, никаких замков и предупреждающих надписей нет. В этих залах, погруженных в кромешный мрак, висит паутина с налипшей пылью, по трубам стекает вода. Что находится в недрах этих катакомб, выяснить не удалось, так как по полу, закиданному досками и отходами, просто невозможно пройти.

Естественно, в первую очередь возникает вопрос к собственнику: неужели за все это время нельзя было привести эти самые памятники  в порядок, а не оставлять их в таком виде? Неужели ничему не научил даже пожар, случившийся в 2016 году на территории  завода — когда огнем было охвачено порядка 5 тысяч квадратных метров площади?

Жизнь полусвета

Лет пятнадцать назад, когда еще на всю Москву гремела «Крыша мира», на просторах бывшей трехгорной пивоварни был «нереальный движ», где, пройдя фейс-контроль, по воспоминаниям сторожил ночной столицы, можно было организовать себе все по самому высшему разряду, вплоть до полета на Луну. Причем не вставая с места, с помощью органических и неорганических соединений, которых в этом пафосном месте было через край. Правда, после того как к закрытой вечеринке в 2016 году присоединился ФСКН, клуб стал еще более закрытым, а именно прекратил свое существование, оставив за собой флер воспоминаний об эпохе столичного декаданса.

Впрочем, есть предположение, что какой-то дрянью на территории Бадаевского пивзавода торгуют и сейчас: об этом свидетельствуют многочисленные шприцы, обнаруженные корреспондентами «Гражданских сил.ру» в заброшенных и разрушающихся зданиях. Пожалуй, эта информация должна быть интересна для правоохранительных органов: надо бы полицейским заезжать сюда почаще.

Странный отель, не обозначенный даже на карте, как уже говорилось выше, к моменту визита журналистов оказался закрыт, и проверить, чем живет заведение, не представлялось возможным. Однако жильцы стоящих рядом домов рассказали, что еще совсем недавно на территории вовсю кипела жизнь, и отнюдь не только гастрономическая. С улыбками и ухмылками люди сообщили, что, вероятно, сюда приезжали за дамами с пониженной социальной ответственностью, ну а где приятно проводить время — это уж как дьявол на душу положит: можно здесь, а можно и к себе отвезти. Правда, последнее, по слухам, обходится дороже.

Стоит ли после этого удивляться, если, например, вдруг обнаружится, что в каком-нибудь заведении особо взыскательным гурманам подают блюда из редких «краснокнижных» животных? Прецеденты были: в 2015 году ОМОН «накрыл» один из московских ресторанов, где гостей потчевали мясом леопарда или амурского тигра. При проверке правоохранители изъяли шкуры убитых зверей и порядка 50 кг мяса… 

Остаться должен только один

После увиденного и услышанного возникает предположение, что пламенные речи о памятниках архитектуры — лишь ширма, которой прикрываются люди, пытающиеся сохранить свой бизнес. И те, кто по какой-то (возможно, финансовой) причине держит их сторону.

Почему, например, ревнителей чистой и незамутненной старины не напрягают многочисленные кондиционеры, которыми увешаны фасады использующихся зданий? Разве они не нарушают внешний вид архитектурного памятника и не портят его конструкцию? Почему те, кто отстаивает сохранность памятников, не говорят о том, в сколь ужасном состоянии они сейчас находятся? Точнее, что пребывание внутри этих самых памятников попросту опасно для жизни?

То, что территория Бадаевского завода и находящиеся на ней памятники нуждаются в реконструкции — очевидно. Так, может, хватит ломать копья, пора искать общий язык?

Корреспондент «Гражданских сил.ру» связался с представителем общественного движения «Архнадзор» Игорем Шиховым. По его мнению, проект, представленный компанией Capital Group, сомнителен технически и экономически, тем не менее, закон он не нарушает. На вопрос, почему тогда памятники находятся в таком состоянии, он ответил, что, «когда производство было выведено, помещения пустовали, и естественно, разворовывались».

Но кто же несет ответственность за архитектурный комплекс?

«Понимаете, существует формальное доверенное лицо — ОАО «БПЗ», — объяснил Игорь Шихов. — У него есть владелец, и он должен содержать территорию в порядке. А он практически ничего не делает и перекладывает свои обязанности на плечи арендатора. Человек, который арендует помещение, делает что-то на своей площади в режиме реставрации. А те пространства, которые ничем не заняты — за них отвечает хозяин всех зданий».

Примерно те же вопросы: почему территория Бадаевского завода находится в таком состоянии и что с этим делать, редакция задала и представителям Capital Group. Собеседники издания отметили, что компания в настоящий момент не имеет ни возможностей, ни полномочий хоть как-то повлиять на ситуацию. Разумеется, существует понимание, что для сохранения памятников работы нужно начинать как можно быстрее, однако есть установленная законодательством процедура, которую нарушать никто не вправе. А после общественных слушаний и окончательного утверждения проекта компания готова приступить к его реализации.

Итак, складывается впечатление, что сейчас в Москве имеется два Бадаевских пивзавода. Первый — миф, сверкающая идея лубочной старины, вдохновляющая на борьбу небольшую группу интересантов с самыми разными мотивациями. И второй — тот, что в реальности: ветхая, убогая, разваливающаяся куча кирпичной рухляди, находиться рядом с которой (и, тем более внутри) опасно для жизни.

Но остаться должен только один…

Алексей Нилов, Ксения Куркатова