Об этом на брифинге заявил директор департамента по вопросам нераспространения и контроля над вооружениями МИДа Михаил Ульянов. Применение химического оружия запрещено международными конвенциями. Тем не менее, оно нередко использовалось в ходе локальных конфликтов на Ближнем Востоке.

Поскольку средства индивидуальной защиты против это напасти были придуманы еще в ходе Первой мировой. Современные концепции войн признают отравляющие вещества (ОВ) лишь как вспомогательные и малоэффективные. Тем не менее, угроза применения террористами ОВ сохраняется, хотя и вряд ли следует ее преувеличивать. До сих пор известен лишь один случай террористической атаки с использованием ядовитых газов  — в токийском метро. Однако ее последствия трудно сравнить с терактом 11 сентября 2011 в Нью-Йорке, унесшим сотни жизней. Или даже с Норд-Остом.

Если исключить такие экзотические случаи применения химоружия террористами, как например, когда диверсанты из таджикской оппозиции в 1995 году закачали в арбузы и персики мочу больных желтухой, благодаря чему отравили в Курган-Тюбе почти весь личный состав одного из ракетных дивизионов 201-й миротворческой дивизии, то самой серьезной атакой пока является теракт с применением зарина в Японии. В 1994 году членами религиозной секты «Аум Сенрике» (в сентябре 2016  года признана террористической организацией Верховным судом РФ. Деятельность организации запрещена на территории России – прим. ред.) в результате применения отравляющего вещества погибло 7 че­ловек. 144 человека получили отравления.

На этот раз  о химическом терроризме заговорили в связи с событиями в Сирии.

«По нашей оценке, очень высок риск того, что химические преступления выйдут за границы Сирии и Ирака, во весь регион Ближнего Востока и даже за его пределы», — сказал Ульянов. По его словам, химические атаки могут произойти в Афганистане, России или Западной Европе.

«Террористы обрели необходимые знания для производства химического оружия, и иногда, и промышленные мощности», — отметил Ульянов.

24 октября Россия воспользовалась правом вето и заблокировала резолюцию Совбеза ООН по продлению мандата о расследовании химатак в Сирии. Составителем резолюции выступили США. Всего документ поддержали 11 стран. В ответ пресс-секретарь Белого дома Сара Сандерс заявила, что российский МИД «одобряет использование режимом Асада химического оружия против невинных женщин и детей». 

В апреле 2017 года в сирийском Хан-Шейхуне была проведена химическая атака. Ее жертвами стали, по разным данным, от 80 до более чем 100 гражданских. Запад заявил, что ответственность за химическую атаку якобы несет правительственная армия президента Сирии Башара Асада. В ответ Соединенные штаты нанесли ракетный удар по авиабазе Шайрат сирийских ВВС. Американская разведка заявляла, что именно оттуда вылетали самолеты армии Сирии с химическим оружием. Россия и Иран осудили действия американских военных. После этого ООН начал расследование химатаки в Сирии.

Известно, что еще во время Первой мировой войны химоружие очень широко применялось в боях, однако, несмотря на смертоносность его действия, показало невысокую эффективность. Возможность применения сильно зависела от погоды, направления и силы ветра; подходящих условий для массированного применения приходилось в некоторых случаях ожидать неделями. При применении химического оружия в ходе наступлений использующая его сторона сама несла потери от собственного химического оружия, а потери противника не превышали потерь от традиционной артподготовки наступления. Невысокая эффективность ОВ привела к обоюдному постепенному отказу от его использования в качестве оружия массового поражения». В последующих войнах массированного боевого применения химического оружия уже не наблюдалось.

«Россия и США, несмотря на наличие разногласий, должны искать пути взаимодействия в таких сферах, как противодействие распространению оружия массового поражения, борьба с терроризмом. Такие вызовы требуют общих усилий», считает директор проекта Russia Matters Белферовского центра Гарвардского университета Симон Сараджян.

Сергей Путилов