«Отечественная образовательная модель является самой лучшей в мире, а присоединение России к Болонскому процессу целесообразно денонсировать», — заявил чиновник, добавив, что в настоящее время российских студентов и преподавателей всё равно выдавливают из западной научно-образовательной сферы.

Болонская система, официально носящая название Зона европейского высшего образования, была создана в 1999 году, и на данный момент к ней присоединились 49 стран, включая членов Евросоюза и многие постсоветские государства – Украину, Армению, Азербайджан, Казахстан и др. Россия присоединилась к Болонскому процессу в 2003 году. Его целями, заявленными на конференции в итальянском городе Болонья, является построение общеевропейского образовательного пространства и повышение конкурентоспособности европейского высшего образования в мире. Болонская система предполагает трёхступенчатую систему обучения: бакалавриат, магистратура и докторантура. В ВУЗах, присоединившихся к системе, внедрён единый стандарт оценок и дипломы общего образца, которые взаимно признаются участниками процесса. Это позволяет обеспечивать свободное движение студентов и преподавателей, которые достаточно легко могут менять место обучения или работы.

В России в последнее время критикуют Болонскую систему. В марте глава Ассоциации юристов России, а в прошлом премьер-министр и министр внутренних дел РФ Сергей Степашин призвал выйти из Болонского процесса, сопроводив своё заявление примерно теми же аргументами, что и у Патрушева: из-за этой системы Россия лишилась лучших достижений классического советского образования, а на Западе студентов из РФ всё равно дискриминируют и отчисляют. В апреле с критикой нынешней системы высшего образования выступил глава думской фракции «Справедливая Россия — Патриоты — За правду» Сергей Миронов, опять-таки посоветовав вернуться к советскому обучению сроком в 5 лет. Чем всем критикам Болонской системы так нравится пятилетнее обучение и в чём конкретные преимущества «классического советского образования», спикеры не объясняют.

Между тем, премьер-министр России Михаил Мишустин на призыв господина Миронова откликнулся весьма сдержанно, порекомендовав не шарахаться от Болонской системы, а сконцентрироваться на более насущных проблемах образования. «Здесь я больше бы сосредоточился на качестве этого образования, а не на форме. На содержании программы, на преподавателях», — заявил председатель правительства. Эксперты в этой сфере также высказываются гораздо более осторожно. Так, многие специалисты не усматривают прямой связи между качеством российского образования и участием нашей страны в Болонском процессе. Эксперты видят другие, куда более острые проблемы, которые, по их мнению, никак не зависят от принятия или непринятия Болонской системы.

«Я абсолютно убеждён, что в вузах Болонская система на качество подготовки не очень повлияла – сказался общий настрой в системе образования: недофинансирование и чудовищная бюрократизация учебного процесса. Как человек, который имеет опыт преподавания в Великобритании, могу сказать, что такого объёма отчётности, который сформировался у нас в стране за последние десять лет, нет нигде. А чем более формализована система, тем дальше отходит вопрос творчества», — пояснил доктор экономических наук, профессор Уральского государственного экономического университета Максим Марамыгин.

Первый замдиректора Уральского гуманитарного института Валерий Гудов добавил, что в советское время существовал очень жёсткий отбор тех, кто сможет продолжить образование в ВУЗах. Гудов заметил, что сейчас, возможно, качество образования и снизилось, но это могло произойти как раз потому, что высшее образование теперь могут получать широкие массы населения, в том числе те, кто в советской системе образования был бы отсеян на подступах к университету. Винить в этом Болонскую систему абсолютно бессмысленно.

Марамыгин отмечает, что у стандартизации образования и снятия барьеров на перемещение студентов и преподавателей есть другая проблема, касающаяся в основном бедных и менее развитых стран. Выучившись, к примеру, в России или Румынии, наиболее успешные выпускники уедут работать в Великобританию или Германию, где выше заработки и гораздо более привлекательные научные перспективы. Это провоцирует отток самых талантливых учёных и специалистов и порождает некое чувство несправедливости: государство потратило средства на обучение человека, который потом будет приносить пользу другой стране. Но конкуренция – вещь упрямая, и людям свойственно мечтать о лучшей доле.

А вот плюсов у Болонской системы действительно немало. Эксперт в области ЕГЭ и российского образования Евгений Серов рассказал, что ЕГЭ и бакалавриат в России стали достаточно эффективным социальным лифтом, который позволяет достичь успехов на рынке труда людям из небогатых семей и небольших населённых пунктов. Специалист подчеркнул, что Болонский процесс в основном не является политическим. Государство участвует в нём лишь на уровне подписания основополагающих документов, а затем процесс смещается на уровень самих ВУЗов, которые осуществляют международное академическое сотрудничество, специальные комиссии приезжают в университеты для изучения образовательных программ на соответствие общим стандартам и т.д. Поэтому выход из системы в качестве ответного политического жеста на недружественные шаги западных стран выглядит по меньшей мере нелогичным. Серов добавляет, что в РФ Болонская система до сих пор не внедрена полностью, поэтому и позитивный эффект от неё в полной мере пока не ощущается, но необходимо продолжать этот процесс.

С ним согласна и профессор НИУ ВШЭ Ирина Абанкина. «Болонская система работает на то, чтобы сделать образование соответствующим современному рынку труда, с возможностью быстрого распространения практик, с академическим обменом. Разрушать эту систему сейчас и выходить из нее — значит, обречь себя на полную изоляцию и непризнание. Переход к старой системе неадекватен. Сейчас все стараются сделать программы более интенсивными, короткими, использовать проектный метод, исследовательские практики, эксперименты. Базовые лаборатории ведущих предприятий у себя создают», — отметила профессор Абанкина. Она уточнила, что классические пятилетние курсы обучения с большим упором на теорию и общими дисциплинами безнадёжно устаревают. Сейчас обучение становится всё более практикоориентированным, гибким и вариативным, что позволяет быстро подстраиваться под изменяющиеся требования времени и осваивать множество дополнительных микрокомпетенций. К тому же Болонская система позволила наладить межвузовское взаимодействие не только с зарубежьем, но и внутри страны. Студенты из отдалённых регионов получили возможность прослушать отдельные курсы в ведущих столичных университетах и добавить их в своё портфолио для будущих работодателей. Абанкина считает, что образовательное сотрудничество могло бы сыграть роль одного из последних мостов с Европой даже в эти сложные времена.

Высказывания некоторых политических деятелей о том, чтобы отказаться от западной системы образования пока вроде бы не находят отклика у высшего государственного руководства. По крайней мере, президент РФ Владимир Путин в январе этого года поддержал внедрение системы «2+2+2». В рамках этой системы студент через два года после начала обучения имеет возможность скорректировать траекторию образования в соответствии с более чёткими представлениями о будущем характере работы, а уже в магистратуре может выбрать окончательную профессию. Глава государства отметил, что подобный подход делает высшее образование более гибким. Это укладывается в общую логику Болонской системы, и, соответственно, об отказе от неё речь пока не идёт. Тем более что официальных заявлений на этот счёт не делали и чиновники от образования. Можно рассчитывать, что разговоры о возврате к «классическому советскому образованию» разговорами и останутся.

Алексей Черников