Первая категория, по ее словам, антиковидные протесты, охватившие сразу несколько стран. Итоги таких волнений были одинаковы: правительство отказывалось идти на уступки в отношении антиковидных мер. В Швейцарии, к примеру, большинство местных жителей поддержали ограничения, которые часть населения считала антиконституционными.

Вторая категория — социально-экономические проблемы. Во всех случаях экономического протеста государство шло на уступки населению, чтобы сгладить обстановку. Яркий пример — ситуация в Казахстане. Там власти вернули прежние цены на газ, а бывший глава республики Назарбаев, как того и требовал народ, ушел в отставку.

«В Греции отказались от реформы трудового законодательства, в Индии были марши фермеров, после которых законы о закупках продукции были пересмотрены», — напомнила Соколова.

И, наконец, третья группа триггеров, озвученная экспертом, — политические проблемы. Это более сложные и часто продолжительные действия. В качестве примера Соколова привела Польшу, где были споры касательно превалирования местного или европейского законодательства.

«Сюда же относятся результаты выборов в США, буквально сегодня заканчивается рассмотрение дел по этому поводу — создатели так называемых голосовальных машин пытаются оспорить обвинение. Здесь и весенняя революция в Мьянме, и протесты в Белоруссии весной, и протесты в России, связанные с арестом Алексея Навального. Но при этом все они были свернуты, а оппозиция отказалась продолжать свою деятельность», — подчеркнула Соколова.

Она также добавила, что большинство знаковых политических событий завершились не позднее весны 2021 года. Это может быть связано с ранним началом таких протестов — в этом плане январь считается «богатым» месяцем, поскольку с начала года вступают в силу новые законодательные акты, которые в ряде случаев вызывают недовольство населения, предположила она. 

Яна Соловьева