В КПРФ, всегда считавшейся одной из главных системных оппозиционных партий, сегодня, похоже, наметился раскол: с одной стороны, лидером партии остается Геннадий Зюганов, который воспринимается как человек, вполне способный к компромиссам и не склонный к резким антивластным шагам, с другой, набирает силу условно радикальный блок, представляемый депутатами-коммунистами Валерием Рашкиным и Николаем Бондаренко. Чего стоит хотя бы выступление главы московского горкома КПРФ Рашкина, в котором он заявил, что оппозиционера Алексея Навального осудили по политическим мотивам, и последующей угрозы Геннадия Зюганова исключить Рашкина из партии. В отличие от своего однопартийца, Зюганов считает Навального «агентом трех разведок», который якобы был заслан в страну, чтобы «раскачивать обстановку изнутри».

Такая позиция по отношению к, вероятно, самому популярному оппозиционеру со стороны партии, также считающей себя оппозиционной, кажется как минимум неоднозначной. Неудивительно, что именно Рашкин и Бондаренко сейчас активно набирают политические очки среди избирателей. В случае с Бондаренко этому способствует и активность на его канале в YouTube, где можно наблюдать его открытое противостояние с депутатами-единороссами.

Некоторые эксперты считают КПРФ партией, подконтрольной администрации президента. Если это действительно так, то, наблюдая предполагаемый раскол в партии, которая много лет выступала в качестве противовеса власти на выборах всех уровней, в Кремле могли прийти к идее «разбавить» список кандидатов на думских выборах партиями вроде «Новых людей» и эсеров в обновленном виде (объединившихся с «Патриотами России» и партией «За правду!»). Обе партии считаются кремлевскими проектами, в частности, политолог Аббас Галлямов признавал, что партия «Новые люди» зарегистрирована с позволения Кремля, чтобы не дать «правому» избирателю уйти к несистемной оппозиции. Что же касается обновленной «СР», то, по словам директора Института прикладных политических исследований Григория Добромелова, объединение трех партий было удобно и необходимо в первую очередь Кремлю.

Казалось бы, политическое поле становится более разнообразным, у избирателя появляется возможность выбирать не из приевшегося «меню», а еще и из новых лиц, отражающих как левые, так и правые позиции. В то же время такая «демократизация» происходит на фоне усиления роли силовиков и ужесточения законодательства (особенно в части контроля за интернетом и выборами). Совсем недавно был принят закон о защите личных данных сотрудников силовых структур, ужесточены правила агитации в интернете. Прошедшие зимой в регионах страны протестные акции в ряде случаев запомнились применением силы со стороны правоохранителей, что было неоднозначно оценено в экспертном сообществе. А 13 марта полицией был разогнан съезд оппозиционных муниципальных депутатов в московском гостиничном комплексе «Измайлово», последствием чего вполне может стать увеличение числа их сторонников.

На фоне этих событий с 17 марта налоговая инспекция получает расширенный доступ к банковским данным россиян. Как сообщает агентство «Прайм», «банки должны будут в течение трех дней со дня получения запроса предоставлять налоговикам копии паспортов клиентов, копии доверенностей на распоряжение денежными средствам, копии договора на открытие счета и заявления на его закрытие, а также копии карточек с образцами подписей и оттиска печатей». Появилось и специальное подразделение ФНС для работы с россиянами, чей годовой доход составляет более 50 млн рублей в год, поскольку это «требует специальных знаний и навыков». Такой ход может быть попыткой «успокоить» средний класс, который при любой политической ситуации настроен к власти критичнее других категорий населения. Кроме того, в связи с заявлениями президента Владимира Путина о потенциальной опасности интернета вполне логично было бы ожидать дальнейших действий по контролю за виртуальной сетью.

Подобные события вряд ли могут способствовать повышению доверия к чиновникам со стороны россиян. У многих может создаться ощущение, что на фоне падения цен на ресурсы на внешнем рынке жители страны становятся своего рода «нефтью» для государства — новым источником дохода. В условиях ужесточения и без того строгого контроля за выражением своего мнения и электронными денежными операциями появление новых, якобы «кремлевских» партий в избирательном бюллетене вряд ли может всерьез восприниматься избирателями как расширение возможности выбора.

Ситуация осложняется и тяжелой для России внешнеполитической ситуацией: в связи с прошлогодним предполагаемым отравлением Алексея Навального не исключено введениеновых санкций, которые будут добавлены к уже существующим. Также на международном уровне звучат предположения о возможности новой «холодной войны».

Может создаться впечатление, что в коридорах власти тоже нет однозначной позиции по дальнейшим действиям: с одной стороны, введение в политическое поле новых игроков говорит о понимании того, что перемены в обществе давно назрели. С другой, издание ограничительных мер и ужесточение действующего законодательства может свидетельствовать о консерватизме и негативном отношении к любым переменам. К чему может привести подобная дезинтеграция, возможно, станет ясно уже в этом году.

Дмитрий Маркин